Как мать говорю и как женщина

Старейшее и популярнейшее место по производству абортов в Самаре скрывается под вывеской «Центр планирования семьи и репродукции», что выглядит слегка цинично, но в духе общей социальной атмосферы города. Исторический квартал, дореволюционный кирпич, если войти со двора, то наткнешься на бывшие конюшни – богатое купечество Самары не обходилось без выезда и любило блеск. Сейчас никто не чистит здесь щетками лошадей и не пьют втихаря водки кучеры в форменных куртках, но шныряет младший медицинский персонал с пробирками, полными крови, или с судками на обед-ужин. Второй этаж клиники отдан в пользования будущим матерям с некоторыми проблемами здоровья, будущие матери бережно несут свои дополнительно оснащенные эмбрионами тела по коридорам и едят виноград с морковным соком.

А на первом этаже к половине уже восьмого утра собирается ежедневно живая очередь женщин, которым повезло меньше; ближайшие девять месяцев тут никому не светит грызть мел и с ожидать топота маленьких ножек в собственном животе. Чаще поодиночке, реже – парами, это когда кому-нибудь удается затащить автора проекта, утрамбовать в кресло рядом; на такое соседки смотрят неодобрительно и поджимают губы в духе «тоже мне». Опытная женщина подобного экстремизма не допустит, простится с партнером за добрый квартал – ну мало ли, какая потребуется помощь от товарок в процессе, запасную клеенку или просто руку подать, помочь встать с койки и разъяснить, что все чудовища с подоконника давно изгнаны — минздрав рекомендует в качестве наркоза кратковременного действия препарат калипсол (кетамин), вызывающий при выходе из медикаментозного сна страшные, необыкновенной силы галлюцинации; это и называется у человечества: бэд трип. В США после одной такой инъекции не берут служить в полицию, а в России ничего, берут.

«Кто последний?» — в вестибюль добавляются сразу две девицы в одинаковых жилетах из крашенного перьями енота. «Еще не принимают?» — нет, еще не принимают, надо ждать. Ждем.

Было дело, занимала место в дважды живой очереди и я, и хоть аборт — не убийство, но приятного мало. Сейчас достаю блокнот, не скрываю, что готовлю материал к женскому дню, который международный и восьмое марта. Хочу историй и всего такого. Пара белобрысых подростков отпрыгивает в испуге, а девушка в глубоко надвинутом на лоб клетчатом капюшоне соглашается поговорить.

«А чего я залетела – даже и не знаю. У нас и отношений-то никаких, только потрахаться приходит, да и то раз в неделю, вечером пятницы, когда жена ночует у свекрови. Или у тещи? У матери своей, в общем, ночует, она инвалид безногий и нуждается. Мать, конечно, безногая, а жена, вроде, со всеми частями. По идее, никак я не могла забеременеть, а вот поди ж ты. Но ничего, денег мне дал, даже больше, чем нужно, я решила: сначала тут разберусь, а потом у меня запись в салон красоты и солярий, на Куйбышева есть отличное место, после каждого сеанса флакон бальзама для кожи дают, аромат кокоса, жаль – объемчик маленький».

Женщина с гладко причесанными темными волосами вступает в разговор: «Вы меня, конечно, извините, но не надо бы вам сразу в солярий, кто их знает, эти воздействия, чем там вас облучат, а ведь у вас и так гормональный стресс».

Клетчатая девица морщит нос, настаивает на своем праве солярия в любое время, темноволосая женщина не спорит, а наоборот – рассказывает про себя: «Прямым ходом из Пироговки (первая горбольница им. Пирогова, прим.ред) сюда. Хорошо, открывают рано. Ночью на скорой увезли, написали: аборт в ходу, кровотечение сильное, как будто кран отвернули на полную катушку, я и не представляла, что из человека столько крови может вылиться одномоментно. Готовьтесь, говорят, завтра почистим, как врачи придут. Ну, я в отделении до утра пролежала, течь перестало слегка, а то хлестало как из барана, твердо решила сюда ехать, здесь все-таки специалисты лучше, место знатное, а то что там начистят в Пироговке…»

«Морду», — хихикает мужская половина белобрысых подростков, а женская смотрит хмуро, что объяснимо с любой точки зрения. «Бляху», — не останавливается мальчик, и девочка вынимает свою руку из его.

Выходит медицинская сестра, приглашает женщин последовательно. Осмотр гинеколога, при необходимости –узи (обойти здание с торца), потом назначат день, не каждый – операционный, выдадут счет, счет следует погасить в больничной кассе, банковские карты к приему не берут. Мини-аборт (вакуумная аспирация) на сегодняшний день стоит 3915 рублей, обыкновенный медицинский – 4985 рублей, а можно с направлением из поликлиники, тогда бесплатно, по полису ОМС, хоть этому противится легион политиков. Легиону политиков не нравится, что за счет бюджет производятся аборты, это оскорбляет их религиозные чувства, что само по себе было бы смешно, если бы вот не эта, к примеру, женщина в драповом пальто, глухо застегнутом.

Она размеренно говорит будто бы в кабинете врача, возможно — психотерапевта: «Замужем, трое детей, муж сварщик, работает вахтами, последние полгода, правда, не работает, потому что его уводили за пьянку. Обыкновенно уволили, напился, еще и оборудование угробил, присудили выплачивать, и в трудовой книжке запись, что волен по статье, хоть сейчас трудовые книжки не нужны, да он один черт работы не ищет, бухает как не в себя. Дашке пятнадцать, Мише – десять, а Лёвику – пять, а еще у нас племяшка моя живет, учится на медсестру, даже стипендию получает».

Подростки снова дружат за руки, мальчик втыкает в смартфон, девочка делает селфи на фоне больничного шикарного окна с переплетами старинного рисунка.

Крупная, красивая девушка с разноцветными волосами говорит, ни к кому конкретно не обращаясь: «Я вот только жалею, что сейчас этих проституток нет».

В общей звенящей тишине продолжает: «Я второй раз уже, сегодня операция. А по первому заходу сидела, так дважды в туалет на площадь Революции моталась, на тесты для беременности писала. Тысяча – заход, плохо ли. Лохов своих, наверное, разводить на женитьбу будут, а то и на бабки. На бабки, конечно, прикольнее, я считаю».

Запыхавшись, в помещение вбегает женщина с худым и нервным лицом. «Чего торопишься, только начали приём», — приветствует её очередь, и та немного расслабляется, садится, вынимает книгу. Я присматриваюсь – это кулинарная книга. 50 рецептов блинов и блинчиков, очень актуально перед масленичной неделей. А восьмое марта как-то проманаем, как обычно, наперевес с мимозами и здравницами руководства.

12809548_912898585495784_400551019709013349_n

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.