Вчера в Самаре прошёл пикет неравнодушных людей. Они не ратовали за наших олимпийцев, не призывали к отставке губернатора и даже не агитировали идти на выборы. Маленькой гурьбой эти люди выстроились на пятачке у входа на станцию метро «Московская», чтобы рассказать прохожим о «пакете Яровой», который совсем скоро изменит жизнь каждого из нас.
С самого начала было понятно, что пикет пройдёт в малочисленном составе. И это не камень, брошенный в огород местной оппозиции, да и не укор по отношению к рядовым самарцам. Это статистика. Дело в том, что вчера «Левада-центр» опубликовал опрос общественного мнения, согласно которому почти две трети (62%) жителей России ничего не слышали об «антитеррористических» поправках депутата Ирины Яровой и сенатора Виктора Озерова.
Потому-то в пикете участвовало всего 15 человек, хотя заявка была на 30 неравнодушных. Плюс – горсточка журналистов, пятёрочка стражей правопорядка, несколько прохожих зевак, обративших внимание на пикет, да парочка людей, заговоривших с пикетчиками.
Хотя суть «пакета Яровой» проста до безобразия:
— Разрешить сотрудникам ФСБ и СВР «получать на безвозмездной основе от госорганов и государственных внебюджетных фондов» доступ к информационным системам и базам данных.
— Причислить к разыскным мероприятиям получение правоохранительными органами «компьютерной информации», в том числе доступ к электронной почте, СМС-сообщениям.
— Обязать операторов почтовой связи «принимать меры» для того, чтобы по почте не отправлялось оружие и другие «опасные» предметы.
— Увеличить для операторов связи и интернет-компаний срок хранения информации о фактах приема, передачи, доставки и (или) обработки голосовой информации и текстовых сообщений, а также изображений, звуков или иных сообщений пользователей до трех лет (сейчас — шесть месяцев). В день принятия закона авторы пошли на уступки и согласились увеличить такой срок всего до года.
— Регламентировать миссионерскую деятельность. Например, запрещается проповедовать в жилых помещениях.
— Ужесточить наказания за терроризм и экстремизм, а также дополнить Уголовный кодекс новыми составами преступлений этой категории.
Это грозит повышением тарифов сотовой связи и интернета, ведь по подсчетам операторов, реализация требований законопроекта лишит их чистой прибыли и оставит бюджет без налоговых отчислений. Однако хуже всего – непроходящее чувство незащищённости, которое в скором времени возникнет у каждого пользователя интернет и абонента сотовой связи, так как его частную жизнь сначала запишут на сервер, а потом при необходимости передадут всю информацию о нём «вежливым людям» из правоохранительных органов.
Именно такие сведения и пытались донести пикетчики до прохожих. Но последние в подавляющем большинстве своём остались безучастны. Одни боязливо обходили мирную акцию стороной, другие принимали листовки из рук участников мероприятия единственно для того, чтобы донести бумажки до ближайшего мусорного контейнера, третьи расспрашивали про Ирину Яровую и её «пакет», обещали разобраться в законах и «потом, как-нибудь» присоединиться к пикету.
В это время я интересовался у пикетчиков, почему лично они против «пакета Яровой». У каждого свая причина.
Максим Дементьев. Сидит на картонке, перед ним – раскрытый ноутбук, на экран надет белый пакет с надписью «Пакет Яровой»
— Вот, например, в 2011 году ООН признала право на свободный доступ в интернет как одно из основных прав человека. А сегодня наше государство пытается отнять у народа это право, ущемить их свободу. Плюс – этот пакет предполагает слежку за людьми сотрудниками спецслужб, что положительных эффектом трудно назвать. Да и вообще база собранных данных может оказаться в открытом доступе, что чревато крупными проблемами для рядовых граждан.
Валерий Ремизов
— «Пакет Яровой» нарушает конституционные права граждан. При этом мы же эту абсурдность законов и будем оплачивать. Ведь, скорее всего, услуги сотовой связи и интернет подорожают, так как операторам придётся тратиться на создание специальных серверов для хранения данных. И мне лично не хочется, чтобы за мной следили, читали мои сообщения, сохраняли вызовы.
Андрей Першин
— Я против всякого ущемления свобод человека. Мне не важно, что они хотят узнать: интересна ли моя переписка, фото, видео, звонки, записи какие-нибудь – главное, что они без спроса влезут в мою жизнь. Это, на мой взгляд, явное пренебрежение личной свободой человека.
Евгений Трубченко
— Для меня «пакет Яровой» – это зло в той консистенции, которую выдавала ГосДума прошлого созыва. На протяжении пяти лет они «долбили» аккордами невероятной глупости, но сейчас взяли самую высокую ноту. Здесь нужно понимать, что после вступления законопроекта в силу людям из «АПэшешчки» [Администрация Президента – прим авт.] понадобятся показательные суды. Здесь-то как раз и пострадают четырнадцатилетние парни, которые «не донесли», и другие подростки, которые постят в социальных сетях «неправильные» картинки.
Михаил Борисов
— «Пакет Яровой» абсурден и антиконституционен. Абсурд – статьи, согласно которым можно привлечь к ответственности школьников за угон самолётов, кораблей и поездов. Это полнейший бред, и необходимости для принятия такого закона я не вижу. Антиконституционность – с 2018 года будут сохраняться все переписки в соцсетях и мессенджерах, а данные по этим перепискам будут передаваться в спецслужбы и правоохранительные органы по первому требованию.
Владимир Авдонин, организатор пикета. Держит плакат «Интернет — последний оплот свободы»
— Этот пакет поправок в законодательство безумен, абсурден и преступен. Потому что он окончательно уничтожит гражданские и политические права в России; поставит крест на тайне переписке и свободе общения в принципе; сделает интернет и мобильную связь недоступной для большинства граждан и подорвёт нашу экономику. По поводу последнего – «пакет Яровой» станет почвой для распилов, так как хранилища информации будут создавать новыми Ротенбергами.
Проводим пикет, чтобы проинформировать людей. «Пакет» можно отменить, если люди покажут массовое недовольство, и консолидируются против «Единой России» и зависимых от неё партий, дабы устранить возможность повторения «безумного принтера».
Пикет подходит к своему логичному завершению – все листовки розданы, с людьми пообщались, у прохожих зевак в голове отложилось имя Ирины Яровой. Участники акции сворачивают плакаты, а в это время в сторонке стоит мужчина средних лет со своим сыном лет 12-13, показывает пальцем на пикетчиков и что-то говорит. Прислушавшись, разбираю: «Вот, смотри, сынок, это неравнодушные люди. Они хотят свободу слова. Они добрые. Лет через десять ты о них ещё услышишь».
Пикет официально закончен. Все расходятся по домам, чтобы поскорей залезть в пока ещё свободный интернет.
