Как мы уже писали, в начале сентября постановлением федерального суда Промышленного района города Самары Андрей Касаткин направлен на принудительное лечение в психиатрический стационар общего типа. По истечении 10 дней со дня вынесения приговора Касаткин в добровольном порядке 13 сентября прибыл в печально известную больницу на улице Нагорной. Поскольку доступ посетителей в данное учреждение ограничен режимом, «Новой газете» удалось побеседовать с Касаткиным только по телефону. Андрей сообщил, что в целом режимом содержания и отношением врачей доволен, но собирается отстаивать свое право жить вне стен «психушки».
А пока, чтобы заслужить положительную характеристику, Касаткин добровольно помогает работникам диспансера – каждый день под присмотром нянечки возит тележку с едой на обед или ужин из больничной кухни в столовую своего корпуса.
— Алексей, как все-таки на суде сформулировали необходимость вашей госпитализации, а не назначение штрафа или общественных работ?
— Мне судья Бобров объяснил, что нет опровержения судмедэкспертизы якобы. Что если бы было хоть какое-то опровержение, то он хотя бы подумал. А так он типа действует в рамках закона.
— А какое может быть опровержение?
— Ну, какая-то справка от медицинской комиссии, что я социально неопасен. Не представляю угрозы или опасности для общества.
— Какие сейчас у вас шансы покинуть психдиспансер и в какие сроки?
— Как мне сказали врачи, они уже подали заявление на медкомиссию, чтобы меня выписать отсюда.
— То есть врачи, которые вас сейчас наблюдают, признают вас нормальным, дееспособным человеком?
— Да, признают нормальным.
— А было с их стороны какое-то внимание к самому инциденту, приведшему к суду и госпитализации?
— Ну, спрашивали меня: зачем ты добавил эту картинку? Но видно, что все понимают и сочувствуют. Говорят: полежи пока спокойно, и скоро выпишем тебя.
— В больницу на Нагорной вас доставлял судебный пристав?
— Нет, я сам пришел. Никто меня не сопровождал. Пришел, меня привели в приемный покой и оформили, как всех.
— Есть какое-то отличие в отношении к вам и к остальным пациентам?
— Нет, врачи мне ничего ни осуждающего, ни попрекающего не сказали. А соседи по палате некоторые говорили, что уже были недавно такие же случаи, как и мой.
— А ваш адвокат проявляет какую-то активность?
— Нет, после суда он мне ни разу не звонил. Ну, это тот же госзащитник, который в начале процесса сказал мне, что не знает, как меня защищать.
— А вы как-то пытались дать ему отвод или найти нового адвоката?
— Пытались, но судья нам сказал «без вариантов, будешь лежать в больнице».
— Вам сейчас назначены лекарства?
— Да, колют галоперидол.
— Но это же довольно сильный препарат.
— Ну, я уже привыкаю. Что-то еще дают в таблетках, какие-то витамины, кажется. Название не помню. Да, кстати, отец сказал, что полиция вернула неделю назад мой домашний компьютер, изъятый при обыске. Но я им сказал, чтобы в сеть его не включали, а лучше бы вообще выкинули на помойку. Если не выбросят, то сам обязательно отнесу его на свалку и разобью…
