Поликлиника

Поликлиника в селе Рождествено расположена на улице Пацаева. Кажется, это главная улица, она начинается от пристани и идет сначала в гору, а потом так. Рождествено находится от Самары через Волгу, и там очень красиво – Жигулевские горы под боком, лес, поля, много реки — гораздо больше, чем на противоположном берегу. Если бы село Рождествено с окрестностями перенести в глубь Европы куда-нибудь, то путеводители написали бы по-английски, что это жемчужина, брильянт и гордость. Развалюхи из потемневших досок превратились бы в домики-пряники, коровы выглядели свежее, а пенсионеры бы не возмущались дороговизной билетов на переправу. Географическое положение села таково, что до относительного центра цивилизации можно добраться только по воде. Или зимой – по льду. Или всегда – по воздуху, но это все-таки Рождествено, где закрыли спиртзавод и птицефабрику, а не глубь Европы.

фото: Нина Дюкова

На вертолете может прилететь отряд поисково-спасательной службы и транспортировать срочного пациента в город. Чаще спасатели приплывают на катерах – последний раз 27 сентября везли мужчину с подозрением на прободную язву желудка. Ночью пассажирские суда не ходят по расписанию. И лучше в Рождествено ночью не болеть, а также в период некрепкого льда. Рождествено – это почти остров. Зимой здесь пустовато, потому что летом дачники, велосипедисты, туристы с палатками и спальниками. Зимой в Рождествено кажется, что лето не настанет никогда.

Зато в Рождествено есть поликлиника, а в соседних Подгорах – нет. В Подгорах есть фельдшер Валя, очень хорошая женщина. Она больных на своих двоих обходит, никого не забывает, и когда местному фермеру отхватило ногу сеялкой, никто не сплоховал, мгновенно доставили в город с диагнозом «травматическая ампутация». Жив остался фермер, хоть и состарился порядочно.

Как пройти к поликлинике? Мимо рыночной площади, павильона «Пиво», торговок резиновыми сапогами и ватниками камуфляжной расцветки, мимо аптеки, где к двери, снятой с петель, присобачено объявление «Пожалуйста, придерживайте!». Не придержали. Мимо ветхих домов местных жителей, мимо янтарных срубов состоятельных самарцев, мимо старинной водонапорной башни, похожей на мельницу из всех сказок сразу.

Поликлиника скрывается за сплошным забором из гофрированного железа. Здание приземистое, одноэтажное, серого кирпича под двускатной крышей. Такие дома легко рисовать детям – прямоугольник снизу, треугольник сверху. Дорожка вымощена плитами, вокруг бедный садик, без деревьев, но с железным баком, старым велосипедом и прибитой травой. В углу — каменное же строение уборной, маленькие окна затянуты пакетом для сбора и утилизации медицинских отходов класса «Б». Около уборной мужчина сурового вида в брезентовом фартуке. Кричит в телефон: «Свинью резать будем в пятницу, приезжай, твои ползадка тебя ждут». Тушит сигарету без фильтра о кирпич.

Поликлиника работает все будние дни кроме почему-то вторника. Зато и в субботу. Регистратура – как войдешь, налево. Регистратура – это просто такая дверь, крашенная белым, в двери прорублено окно. В окне маячит добрая баба в теплой жилетке. В малогабаритной рамке регистратуры она кажется каким-то портретом кисти русского художника. Кустодиева, например. Или Репина — Репин любил Волгу и не так далеко от Рождествено писал своих бурлаков.

«Прием женщин ко всем специалистам только после осмотра гинеколога» — висит объявление.

«Отложите карточку к терапевту», — старомодно просит девушка, будто бы в разгаре восьмидесятый год. Регистратор роется на полках, отыскивает карточку и кладет ее в особую стопку. Потом разнесет в нужные места. Девушка чихает.

Кабинет гинеколога напротив. Небольшая очередь из одной испуганной женщины. Сидит, кутаясь в пальто, хоть в поликлинике тепло. Гинеколог выходит навстречу. Приветливо взмахивает обеими руками.

«Ты ко мне?» — свойски спрашивает. Низкий женский голос плывет по узкому коридору. Старый линолеум в аккуратных заплатах. Круглые вешалки-стойки топорщатся куртками и стегаными плащами из болоньи. Преимущественно темных тонов.

Дверь каждого кабинета стремится рассказать посетителям как можно больше о текущей ситуации.

Акушер-гинеколог: «Только в бахилах», «С 12 до 13 часов прием по платным услугам».

Лаборатория: «Прием анализов по предварительной записи», «В среду — биохимия».

Терапевт: «Четверг — профилактический день», «Прием к врачу только с результатом ККФ от 2014 года», «Инвалиды и участники ВОВ обслуживается вне очереди».

Кардиолог молчалив. Около кабинета расположились две пожилые женщины. Ожидают давно. Доктор отошел. Не ропщут, ведут беседы. Одежда аккуратно сложена на соседних креслах.

«Я первый раз после операции пришла. Операцию сделали очень хорошо. Ну, по крайней мере, так сказали. А то я ведь помирать собралась. Уток всех заколола, телку продавать собралась» — «А сколько лет твоей телке?» — «Полтора года» — «Так мои, может, купят! Что ж ты! Моим не предложила!» — «Так не умерла же».

В соседнем кабинете принимает хирург. Бледный мужчина у дверей мнет в руках кепку. Говорит сам себе: «Не пойду. Зачем мне хирург? Не пойду». Спешит прочь, на бегу надевает кепку. Внезапно останавливается, скрючивается, хватается за левый бок. Не возвращается.

Кардиолог еще не появился. Женщины обсудили полуторогодовалую телку и перешли на личность хирурга. «Хороший доктор, ничего не скажу. Моей ятровке на прошлую Пасху кишечную непроходимость обнаружила» — «И что она?» — «Ну как что, в Дубовом Умете прооперировали, похудела на двадцать кило» — «Да брось ты, похудела. Видела позавчера, такая жиробаза, прям не могу» — «Так снова набрала. Хоть и ест мало, мясо да хлебушек».

На стене — предвыборный портрет губернатора Меркушкина, памятка для граждан о назначении компенсации за потребленный газ. Ксерокопии учредительных документов, прейскурант платных услуг. Консультация терапевта – 200 рублей, педиатра – 280. Перевязка – сто. Поликлиника подчиняется центральной больнице Волжского района в поселке Дубовый Умет. Это далеко, на той стороне Волги. Около газовой памятки обнимаются подруги, радуются встрече.

«Ты как в субботу распродалась-то?» — «Да плохо, как. Половину творога обратно принесла. Сливки только хорошо ушли. Что они со сливками делают, не знаю. У меня одна клиентка полтора литра через день берет».

Кавалеристским шагом проходит регистратор. За ней спешит медицинская сестра. «В туалете видала, что?» — «Упаси меня господь что-то видеть в этом туалете».

Иногда хлопает дверь, впуская нового пациента. Их количество не чрезмерно, вполне дает возможность докторам отдохнуть и посмотреть в квадратное окно на серый забор. За забором с одной стороны — улица Пацаева, лихие мужички на мотоциклах, с другой — горы, с третьей — река. Открыточные виды.

Осенний день блеклый, кончается быстро. Примерно в пять часов, как и поликлинический прием. Серое небо висит так низко. По вымощенной тропинке поочередно проходят последние пациенты вторника.

«Больничный неправильно оформили. Ну, откуда я знаю. Бухгалтерия говорит: неправильно. Пришел исправлять. Тут говорят: все нормально. Чего, говорят, вы хотите. Замерз, как собака. Наверное, около ноля уже» — «Что ты ноешь, Андреич, ну что ты ноешь! Смотри, как хорошо — вот мы замерзли, носы поморозили, сейчас домой придем! Есть чем заняться — отогреваться, чаи гонять! Жить-то как хорошо, я говорю! Мимо поля еду — желтое, как масло! Волга синяя, холодная! Хорошо же!»

Ветер тоже холодный. Треплет рукописные объявления: «Куплю коробку передач от мотоцикла «Днепр» в рабочем состоянии», «Продам кур-несушек», «Куплю вьетнамских вислобрюхих поросят на откорм и разведение», «Самарской сауне для работы требуются секретари: девушки 18-30 лет, зарплата от 70 тысяч рублей, предоставляем жилье».

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.