Спустя два года после прошлой Ширяевской биеннале современного искусства несколько сот людей выстроились в долгую очередь у причала, чтобы добраться до села Ширяево и посетить номадическое шоу – главное событие биеннале. Неутешительный прогноз и ночной дождь внезапно сменились почти безоблачным небом, что само по себе создавало приятную атмосферу, царившую среди пассажиров судна. Что касается настроений по поводу предстоящего «шоу», то они были, как всегда различные.
Те, кто посещает биеннале в Ширяево в первый раз ждали новых открытий и впечатлений от современных художников, а завсегдатаи в большинстве своем предсказывали, что она мало чем будет отличаться от предыдущих. И это вполне объяснимо. Состав участников биеннале каждый раз меняется, но основная группа художников традиционно приезжает в Ширяево для демонстрации своих проектов. Опытный зритель вполне может предположить что можно ожидать от перформансов того же Ханнс-Михаеля Руппрехтера или Мари Картау, запомнившейся многим своими довольно эпатажными перформансами на прошлых фестивалях.
Действительно, в большинстве своем, от организации и до самих работ все было предсказуемо и моментами даже создавалось, как правильно заметила Вика Сушко, ощущение дежа-вю. Та же неорганизованность, малочисленность печатного варианта программы, незнание зрителями маршрута, труднодоступность многих перформансов и инсталляций. Все это, как и в прошлые разы, создавало дискомфорт и в конечном счете делало все более малочисленным группу перемещающихся любителей современного искусства. В результате, солнечная погода, зной, усталость и отсутствие четкого сценария побудили многих зрителей «сойти с дистанции» и устроится поудобнее в живописнейшем месте Самарской Луки.
Самое же главное это то, как воспринимается все это действо зрителями и многими членами арт-сообщества. Существует два самых частых мнения на счет номадического шоу. Одно из них озвучил известный в самарском арт-сообществе критик: «Самое ужасное не то, что делают художники в Ширяево, а то, что зрители едут туда думая, что это и есть современное искусство». Что же такое показывают нам в Ширяево ели не искусство, скажете вы? Тогда следует вспомнить второе весьма распространенное мнение о номадическом шоу. Мнение заключается в том, что приехавшие в Ширяево художники в течение недели занимаются чем угодно, только не своими арт-объектами, а накануне самого действа лепят произведения из подручных материалов. «Очумелые ручки», как их назвал один из ЖЖ-блогеров. Безусловно, это касается не всех художников, но это утверждение часто бывает недалеко от истины. Слишком многое, что демонстрируется нам на биеннале под видом современного искусства, не что иное, как подмена, фальшивка, и спорить здесь, к сожалению, не о чем. Но есть и продуманные, хорошо исполненные, а главное соответствующие концепции объекты. Мало, но они все-таки есть.
Номадическое шоу в этом году стало для меня не только предметом наблюдения, но мне посчастливилось принять участие в создании одного из перформансов по просьбе Лены Дендиберия и Анатолия Гайдука. Наступило светлое будущее и я воспользовался своим правом на 15 минут славы.
Этно-религиозный перформанс, задуманный Дендиберия и Гайдуком был навеян киношедеврами Сергея Параджанова. На одиноко стоящем на склоне холма дубе расположилась Лена в белоснежном платье, шлейф которого свисал с дерева и на несколько метров стелился вниз по холму. Холмистый ландшафт Ширяева, напоминающий зеленые холмы Восточной Грузии и парящие в ясном небе коршуны создавали иллюзию того, что действие происходит где-нибудь в низинах Картли. Внезапно зазвучала грузинская народная музыка «Ты лоза» — гимн Богородице, написанный сыном легендарного царя Грузии Давида IV Сироителя Дэмэтре I-м, дедушкой не менее легендарной царицы Тамар. В это время на краю шлейфа я выписывал «Отче наш» «кагором» по-грузински. Красные буквы, написанные вином, быстро сохли и теряли свою красноту. Многие зрители приняли за часть перформанса внезапно появившееся рядом с нами стадо коз. Сказать по правде, мы были крайне удивлены и обрадованы их появлением. Козы стали последним штрихом в перформансе. Ближе к концу молитвы Лена сошла с дерева, оставив шлейф платья свисающим с ветвей, а я, дописав молитву и отпив сладкого кагора из бутылки, спустился с холма. Надо сказать, что сам выбор грузинской темы более чем отвечал заявленной теме биеннале: «Чужестранцы между Европой и Азией», ведь Грузия расположена на перешейке между двумя частями света.
