Куда уходит гречка?

Если бы мне вдруг пришлось выбирать главное слово этой недели, то несомненно и практически в отсутствии конкуренции я бы произнесла «гречка». Поскольку этот скромный продукт, чье место обычно рядом с котлетой или, предположим молоком, буквально будоражит умы не только домохозяек, но вполне себе эстетской фейсбуковской тусовки. Цены на гречку в тех или иных местах передают, как пароли или шифровки. Долго спорят по поводу фотографии из «Ашана», где абсолютно пустые полки, на которых еще недавно стояла гречка и другие полезные для организма человека крупы. Мучительно решают: поддаться панике и покупать. Или встать отдельно от толпы и запасов не делать.

Впрочем, быстро убеждаюсь я, у нас, на обочине Самары гречка в магазинах есть. Не то чтобы в изобилии, но стоит себе на витринах сетевых супермаркетов, и гордо бьет ценовые рекорды. Самая гуманная по цене – 50 рублей за килограмм, там, где еще недавно ее можно было купить дешевле тридцати. Средняя стоимость 60-65 рублей за упаковку, заставляет посетителей охать, но на всякий случай — брать. Кое-где продукт уже достигает рекордных цен – 70 рублей за пачку. Но все равно товар продается.

Впрочем, быстро понимаю я, во время своей вынужденной прогулки по магазинам, пока одни спорят про гречку, у нас на окраинах города народ подходит к решению возможных продовольственных проблем гораздо основательнее. Практически в любом сетевом магазине корзинки для покупок сиротливо притулились в углу. Народ предпочитает тележки, хотя обычно пользуются ими исключительно от безысходности: в узких проходах передвигаться с ними крайне проблематично. Но теперь удобные корзины отправлены в отставку, а тележки наполняются до краев, и продавцы в панике, поскольку едва успевают пополнять запасы продуктов на полке. Особенно, в тех отделах, где крупы и консервы. Особенно консервы, которые, как помнит наш закаленный народ, могут храниться практически бесконечно. И пожилые женщины, и дамы средних лет, и даже молодые матери семейств толкают эти нагруженные тележки к кассам, где даже среди дня змеятся очереди.

"Ашан", 21 ноября, фото Антон Рубин

В тележках – груды рыбных консервов, сгущенное молоко, тушенка, макароны, сахар и крупы. Смотришь на это со стороны, и кажется, что все эти люди разом собрались в какой-то затяжной туристический поход. И временами пробивая бесконечные банки и упаковки, даже продавцы не могут сдержать восхищения: «Так, 12 банок морской капусты! 12!», — почти восторженно констатирует немолодая женщина-кассир, подсчитывая количество покупок еще более немолодой женщины-покупателя. Очевидно, на веку сотрудницы супермаркета такая страсть к ламинарии встречается впервые. Другое дело, что морская капуста – только частичка горы покупок, практически теряющаяся между банками с сайрой-килькой и бычками в томате, рисом, чаем, пшеном и солью. И потом две женщины еще долго не могут решить, сколько пакетов нужно для того, чтобы рассовать запасы. А я не могу понять, как именно все это в принципе будет доставлено до дома.

Мы с ребенком, томясь в очереди, рассматриваем чужие покупки и опустошенные полки: банки с персиками и ананасами, отличный кофе, на который, кстати, сейчас приличная скидка, шоколадные конфеты – все это осталось на своих местах, и есть в этом какая-то безысходность. И мы с нашими мандаринами и йогуртом выглядим практически инородными телами.

А потом мы снова застреваем в очереди, уже в другом магазине, где опять же суетно, и тележки не могут разъехаться, и мечутся грузчики и продавцы. И старушка рядом с нами вздыхает и ругает

цены: «Ироды! Да что же вы творите!». И бодрый мужчина в хорошем пиджаке и с ключами от дорогой машины с укором парирует в ответ на ее жалобы: «Не бойся, мать, прорвемся! Мы блокаду пережили, и теперь переживем!». И женщина с усталым лицом ворчит себе под нос: «Кто переживет, а кому детей кормить нужно».

Детей, судя по всему, кормить нужно всем – вот перед нами в очереди стоит смуглая женщина в длинной цветастой юбке и платке, типичная дочь Средней Азии, с тележкой, забитой продуктами. Судя по всему, ловит мой удивленный взгляд и коротко комментирует: «Крызыс», — вот так, с отчетливыми двумя «Ы». И смотрит с явным сочувствием на мой набор продуктов: молоко, хлеб, бананы, корм для кошки, и качает головой, очевидно давая понять, что с таким набором пережить этот самый «крызыс» мне не стоит и мечтать. Даже если рассматривать кошку не как домашнее животное, а как стратегический запас.

На выходе из магазина нас окликает молодая девушка: «Там гречка есть?». И я отвечаю, что, да, конечно, есть. Но на всякий случай не уточняю цену. А девушка сокрушается, что в магазинчике около ее дома гречки уже нет. И вот, где продукты по оптовым ценам, она закончилась еще вчера. А ее муж — ну вот никак не хочет жить без гречки. Хотя раньше вполне довольствовался макаронами и картошкой.

Единственное место где нет очередей – кулинария возле нашего дома. Здесь действительно рай для сладкоежек, и это не считая второго отдела, где пекутся чудесные пирожки с капустой и яйцом, и беляши, что логично, с мясом. И только одинокая покупательница вздыхает, что вот трубочки с нежнейшим белковым кремом, которые так любит ее внучка, подорожали сразу на восемь рублей. Вот только ее зарплата не не выросла. И моя дочь на всякий случай смотрит на меня грустными глазами: она тоже любит эти трубочки. И я хочу пошутить о том, что пирожные вредны для фигуры, и если их объестся, то точно никогда не станешь феей и не сможешь летать. Но спохватываюсь, и уверяю ребенка, что восемь рублей – это не деньги, право, не деньги. А вот лично мне трубочки, между прочим, очень вредны.

1 thought on “Куда уходит гречка?”

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.