У каждого культурного человека есть ряд первейших оснований презирать новогодний праздник и подготовку к нему. Основания могут выглядеть по-разному, и они всегда предельно трагичны.
1. Ваши подарки. Весь этот безумный комплекс мероприятий по обдумыванию, поиску, покупке, упаковке и вручению подарков. Скажем, вы решили поступить стильно и преподнести всем женщинам семьи шелковые платки подходящей к образу цветовой гаммы, а мужчинам – необходимые в быту зажимы для галстуков. Трудности с платками начинаются сразу по выходу из дома, потому что первый платковый магазин съехал с насиженного места буквально сегодня утром, второй заминировали и рядом трубят сиренами сотни полицейских автомобилей; в третьем противная продавщица закатывает глаза на ваши простые и ясные просьбы показать «вон тот, справа, нет, скорее тогда слева, а лучше вот эти два сбоку от красненького». Именно на третьем шелковом вы ломаетесь и решаете покончить хотя бы с зажимами для мужчин, изыскиваете нужный прилавок и немедленно вспоминаете, что никто из ваших галстука не носит вообще, кроме, разумеется, дедушки Томаса, но он не считается, так как умер год назад.
В ярости вы несетесь в случайно подвернувшийся отдел бытовой химии и приобретаете на всех беленькие флаконы жидкого мыла с удобным дозатором. В дальнейшем вы будете уничтожены щедростью вашей тетки, ловко вручившей вам серебряное кольцо с лунным камнем, столовый чешский сервиз с традиционным луковым узором и мааааленькую бутылочку ликера бейлиз.
И тетка подчеркнуто забудет свой дозатор на столике в коридоре, и вы понесетесь вниз по лестнице, теряя шлепанцы с пушком, и повторно всучите подарок напротив дверей самых вредных соседей в мире, и тетка сухо скажет «милая, не стоило беспокоиться», подчеркнув интонацией слово «беспокоиться» так, что оно прозвучит вроде «змея на груди семьи»; и в этот момент вредная в мире соседка пойдет выносить в мусор, и захохочет дьявольски.
2. Ваши коллеги. И даже если вы избавлены на этот раз от необходимости исполнять белочку, она же зайчик, в волшебной пьесе авторства вашего шефа, то корпоративной вечеринки никто не отменял, и вот вы затаскиваете свое вспухшее от гастрономических излишеств месяца тельце на порог арендованного кафе-ресторана, где уже сцепились в рукопашной младший менеджер и старший кассир. И когда вы попытаетесь шутливо поздравить каждого, вручив символический карандаш, из которого при надлежащем поливе вырастает маленькое дерево, вы заметите, как офис-менеджер отвернется и засунет два пальца в рот, изображая рвотные спазмы.
3. Ваши друзья. Приготовьтесь к встрече с неизвестными одноклассниками, последние двадцать лет проживающими в Канаде, но волею судеб именно 29 декабря заброшенными в ваш скромный райцентр. Как все происходит: вы принимаете прекрасную ванну с солью мертвого моря и молоком матерей юкатанского верблюда, как на стиральной машинке зачем-то дребезжит телефон. По страшной, нелепой ошибке вы берете трубку и расплавленным от счастья и горячей воды голосом говорите: аллло.
«Ты дома, какая радость! – кричат вам в ухо канадские одноклассники, — открывай же!» Вы уворачиваетесь в полосатое полотенце размером с русскую зиму и шлепаете мокрыми ногами к двери, где шумной толпой ожидают снеди дорогие гости. Следующие пять-семь часов вы проводите в обществе людей, которых последний раз видели на конкурсе защиты политплаката; вы тогда изображали остров свободы и пели возможно громко: «Куба, любовь моя!», при этом еще и маршируя с отмашкой. Примечательно, что тексты, задорно вылетающие из разверстых ртов ваших канадских друзей, чаще всего не только не близки вам, а подчас даже и отвратительны – допустим, тот самый ассистент знаменосца в подробностях описывает кражи пледов у разных авиакомпаний, делая акцент на качестве хлопка люфтганзы, а его жена доверительно сообщает, на какую новую ступень поднялся их брак после вступления в местное сообщество свингеров.
4. Ваши родственники. О предновогоднем ужине у родителей вы знаете давно, фактически уже несколько месяцев, а то и лет; да и трудно было бы не узнать, раз ваша мать каждый вечер упоминает ту или иную деталь празднества, что вам нужно будет учесть. «Но помни, ни слова про курдов! — говорит ваша мать, — ты же знаешь, как Петр Сергеич трепетно относится к вопросу». «И не спрашивай больше Ерофеевых, чей Крым», — говорит ваша мать. И вот наступает день икс, и даже если вы истово посещаете Красную площадь, мавзолей и царь-пушку, или нарезаете круги (скоро седьмой) вокруг вершины Кайлаш, вы обязаны прервать эти медитативные занятия и во весь опор мчать к родительскому дому, чтобы слушать историю желудочного гриппа детей кузины, а детей у нее пятеро, и переболели все. Причем своей очереди дожидается подруга детства вашей матери с тем, чтобы показать миру хронику своей поездки в Прагу, она приготовила презентацию пауэр пойнт, 876 цветных фотографий, очень наглядно. И всегда первым заканчивается красное сухое вино, да вы его и не пьете, чтобы не быть уличенным в тайном алкоголизме, и вы встаете, покачиваясь от острого горя, и говорите: «А кстати, Ерофеевы, чей у нас Крым?», а потом, оборачиваясь к Петру Сергеичу, достаете из рукава платок-арафатку и медленно повязываете вокруг головы.
5. Ваша елка. С начала декабря вас мучит острая необходимость изукрасить все елочным дождем и совершенная невозможность сделать это по причине кота. Причина кота жрет дождь, дождь режет кишки, поэтому вы вынуждены украшать в локальные промежутки времени отдельные элементы интерьера. Допустим, с девяти до десяти вечера болтаться на светильнике ванной с фольговым веником во рту. Или: сидеть в шкафу, сверкая в полной темноте золотом мишуры, и чтобы кот описывал полукруги вокруг снаружи; все это немного портит общий настрой, согласитесь.
6. Ваши новогодние гастрономы. Преувеличенная в десятки раз очередь к кассе супермаркета. Очередь кидается друг в друга и в вас мандаринами, миниатюрными бутылочками шампанского и банками зеленого горошка, очередь не торопится, и если вдруг кто невзначай посоветует товарищу поживее выгружать тушки креветок на движущуюся ленту, кстати, давно сломанную, то такому незадачливому члену коммьюнити могут и хвостом кальмара в харю. Тыкнуть.
6. Ваше новогоднее меню. Вы с ноября, допустим, пестуете идею «индейской» вечеринки, для которой закуплены три птицы-индейки, одна из которых должна быть приготовлена по типу пекинской утки, вторая – классически в беконе, а третья – с карри и чесноком, фаршированная фенхелем. И фенхель, что характерно, уже пускает свои мерзкие корни в вашем холодильнике, и бекон покоится в нарядном лотке, но тут выясняется, что члены семьи позавчера одновременно перешли на сыроедение и борются за звание лучших веганов на Руси. И вы яростно названиваете всем подряд по адресной книге в мобильнике, надеясь пристроить индеек, и чистите морковь, и шинкуете капусту, а вам намекают на пюре из каштанов и что-то извращенно пророщенное.
7. Ваши дети. Дети, почему вы недовольные, ведь это ваш, детский праздник (тут немного мешаются НГ и Рождество, но кто виноват, что они рядом), отчего вы злобно слоняетесь по вашим милым детским комнаткам, убранным скриншотами из игры Silent Hill, портретами норвежских металлистов и образцов написания цифр индекса? За что пинаете живописно разбросанные по полу одежды, включая сменную обувь, планшетный компьютер и годовой отчет по прикладной политологии? Не для вас ли, дети, родится малыш Иисус, зажгутся огни на главной елке страны, откупорятся мандарины и вспенится шампанское в родительских стаканах? Шампанское, оно, может, еще не для всех прямо детей, но подростки чуть за тридцать могут себе позволить, вот что я вам скажу, и вот что вас утешит.
фото: Сергей Осьмачкин
