Абонент не отвечает

Года три назад, нет, раньше, года четыре назад, я для дамского местного журнала писала нелепую довольно заметку. Она была посвящена, разумеется, проблемам межполового общения и называлась традиционно — «Абонент временно недоступен». Заметочка содержала мысль, это была простая и даже простейшая мысль о том, что заинтересованный в общении человек всегда перезвонит потом. Когда сможет. Ну мало ли что, вдруг он пилотирует боинг-747 или танцует с трепаном вокруг обритого пациентского черепа. Вот обезвредит минное поле, автоматизирует поточную линию, восстанет из комы — и позвонит.

Жестокая такая мысль, как мы любим жестокие мысли иногда. И близко по времени, те же самые три года назад, появляется одна подруга. Приходит в гости. Подруга подавлена, она не может дозвониться до своего милого друга. Милый друг не берет трубку, милый друг сбрасывает звонки, или недоступен вообще, что даже предпочтительнее. Подруга берет мой домашний телефон и набирает длинный номер по памяти. «Алло», — хмуро, но отвечает абонент, милый друг. Подруга плачет, настоящими слезами, и мы немедленно выходим на набережную.

На набережной мы плюхаемся в нелепое, грязноватое и дико дорогое кафе у первого причала, пьем с чудовищной наценкой темное разливное пиво, про него говорят, что литовское, и врут. Подруга съедает две порции селедки, танцует в круге света, засиживаемся долго, местные подростки из хороших семей сообщают в дорогие мобильники родителям о своем скором возвращении, а абонент все не отвечает. Лето кончилось очень скоро.

Ну вот, а потом история имела продолжение. Наверное, через полгода, наступила зима, зимой набережная вполне способствует сезонным депрессиям. Подруга пригласила меня выпить чашку кофе, и мы выпивали с коньяком, подруга попросила коньяка отдельно, 50 граммов. Двенадцать дня, я даже немного ханжески приподняла бровь.

Мне уже не работать сегодня, объяснила подруга. И рассказала — успела как раз до момента появления официанта с пузатой рюмкой — продолжение истории.

Тем самым летним вечером, перед пропажей ее милого друга из абонентов, они не то чтобы поссорились, но расстались в непонятных настроениях. Моя подруга хотела там чего-то — определенности? — а милый ее друг от определенности бежал. И все это смутное недовольство, подергивание губ, игры желваков в районе скуловых костей.

Милый друг, получая следующими днями звонки моей подруги, испугался. Он откуда-то твердо знал, вот пришло твердое знание, и все! Так бывает. Он твердо знал, что подруга звонит ему с объявлением разрыва. Помимо этого, он твердо знал, что если потянуть время, то подруга, как человек эмоциональный, развеется и конфликт вполне может исчерпаться. Следуя этому знанию, он и не отвечал на ее звонки. Когда же время потянулось, по его мнению, достаточно, он объявился сам. Подруга, как человек именно эмоциональный, разговаривать с ним не захотела.

Захотела только через примерно полгода, наступила зима, зимой прогулки по набережной уместно совершать в валенках выше колена и непременно с собакой, чтобы она носилась и взлаивала, а ты прокладываешь себе путь в снегах. Тогда и узнала, что вот счастье было так возможно, как там говорится, и еще вот так возможно, но не сложилось, а абонент сейчас встречается с очень приятной девушкой, дипломницей университета.

И все это она рассказывает мне, подруга, и как раз торопится официант с пузатой коньячной рюмкой, она полна на примерно треть. Подруга не выпивает залпом, как можно было себе вообразить для удачного завершения мизансцены.

Но выражение лица у нее именно такое.

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.