Сергей Андреев. Каждый правый имеет право.

Я шел на интервью горячим июньским полднем, и в голове крутилась древняя песня «Машины времени». Про то, что «каждый правый имеет право на то, что слева, и то, что справа. На белое поле, на черное поле, на вольную волю и на неволю». Я шел на интервью с Сергеем Андреевым – первым номером самарского «Правого дела», и слова песни, которые я еще двадцать лет назад считал наивными, приобретали залихватски-пророческий смысл. Я шел на интервью в министерство экологии областного правительства, где господин Андреев служит министром. Мне несколько раз подчеркнули, и совершенно обоснованно, кстати, что это не интервью министра, а интервью партийного деятеля. Интервью министра нужно совсем по-другому согласовывать. Интересно, это отсутствие согласования согласовано? Примерно год назад я шел в это же здание и в тот же кабинет, к министру Азарову, который со дня на день должен был двинуться в мэры. И Дмитрий Игоревич рассказывал, как он будет бороться за отмену Генплана. Прошел год, и уже идет судебный процесс по отмене ПЗЗ 2001 года. Правда, уже без участия Азарова. Жизнь опережает мечту. Кстати, Андреев тоже Игоревич. Сергей Игоревич. На этом совпадения кончаются. Андреев встречает меня на пороге кабинета и с ходу предлагает поговорить за обедом. Мы отправляемся пешком в Beerhouse на Коммунистической. Согласитесь, звучит хорошо. Усаживаемся в самый дальний угол и заказываем себе стандартные ланчи, давно утратившие некогда обязательную приставку «бизнес». Весь разговор происходит под какую-то ватную эстраду и последовательное поглощение салата «Весенний», ухи, филе телапии с капустой брокколи под соусом бешамель и морсом. Андреев почти все время улыбается, шутит и постоянно производит впечатление умного человека. У него в руках айпад, но не поэтому. Он на самом деле такой. Его предшественники, такие же харизматичные и влиятельные на своих местах, не добились почти ничего. Андреев уверен, что в декабре «Правое дело» возьмет больше 15% на выборах в Госдуму. Есть такая уверенность.

— Давайте начнем с главного. С вашей программы. Насколько нам известно, такого документа еще нет, но главные, узловые моменты, надеюсь, уже определены?

— Программа будет состоять из 15-20 актуальных для простых граждан проблем с четким и понятным описанием механизма их решения.

— То есть стилистически это будет похоже на бизнес-план?

— Можете назвать и так. То есть это не будут лозунги «за все хорошее, против всего плохого», чем обычно грешат субъекты политической деятельности на выборах. Может быть, мы не сможем охватить все проблемы, но 15-20 самых актуальных проблем с четким планом, как их нужно сегодня решать, на наш взгляд.

— Вы думаете, этого достаточно?

— А вы думаете, что какая-то политическая партия сегодня способна за период своих полномочий решить 15-20, да хотя бы пять глобальных вопросов?!

— Мне кажется, что на сегодня ни одна партия не то что решить, даже поставить правильно эти пять вопросов неспособна. Потому что если взять всю ту политическую демагогию, с которой мы сталкиваемся ежедневно, то это, конечно, не какие-то конкретные программные установки, а лозунги и призывы. И если взять ту же «Единую Россию», то за весь период нахождения у власти пяти решенных глобальных проблем не наберется. Я так скептически к этому отношусь, потому что существуют продекларированные благие намерения и существуют реалии.

— Это будет план, учитывающий наши реалии. Это не будет план по решению экологических проблем путем переселения всех землян на Луну.

— Каковы основные вопросы, на которые вы будете отвечать? Слово «правая» в названии партии подразумевает, что существуют приоритеты, и главный из них – это защита частной собственности. И сегодня мы имеем, с одной стороны, дело Ходорковского, которое саму идею о защите частной собственности перечеркивает, а с другой – на защиту этой частной собственности иногда встают такими методами, что их никак не назовешь конституционными и даже просто законными. Давайте не 15-20, а хотя бы два-три главных пункта назовем. Для бизнеса четким сигналом, на мой взгляд, стала бы грамотная постановка вопроса о налогах. Даже вопросы гражданских свобод этому слою менее интересен …

— Я соглашусь с вами. Более того, я уверен, что если бы сейчас в Государственной думе присутствовала правая партия, пусть даже небольшая фракция, то решение об увеличении налоговой нагрузки на заработные платы принято бы не было. Кстати, сейчас это решение пытаются отменить. Но опять же отменить только на два года и отменить непонятно как. Ввести-то проще! Обложить бизнес – и все. А к чему привело это решение? 65% предпринимателей подняли цены, то есть вложили этот рост в цену и переложили его в конечном итоге на потребителя, 25% сократили инвестиции, что очень плохо для страны, и 10% ушли в тень. Ничего хорошего в результате. И это даже поняли начальники, которые стали говорить, что необходимо эту проблему как-то решать.

— Ну начальники… вы ведь и сами начальник. Это можно к зеркалу подойти. Любой человек, который что-то делает, необязательно в политическом поле, он сам себе до какой-то степени начальник. И свою ответственность за принятые решения должен нести. Ваша партия готова нести эту ответственность за принятые решения, разделить ее с ЛДПР, КПРФ, «Единой Россией»?

— Правые никогда не были людьми, которые пытались уйти от ответственности. Причем несли ее по всей программе и во всем были виноваты. Посыл Прохорова, который прозвучал на съезде, о том, что «Правое дело» будет партией власти номер два, его коротко еще сложно сформулировать, чтоб было четко понятно, но смысл в том, что… Прохоров заявил, что он готов быть премьер-министром. Давайте посмотрим на лидеров других оппозиционных партий и попробуем на минутку представить, что Зюганов, Жириновский или Миронов стали премьер-министром. Попробуйте представить. Я, например, не представляю – это катастрофа. А Прохорова вполне представляю.

— Ну, мы же говорим не о том, как устроить катастрофу. Сейчас такая ситуация, что катастрофа и так недалека. И есть множество людей, которые уверены, что если не произойдет в ближайшее время позитивных, конструктивных перемен, то всех нас ждут потрясения не лучшего свойства. И есть исторические параллели.

— Безусловно, есть какая-то часть общества, которая ждет и, может быть, радуется каким-то революционным преобразованиям, но я себя к таким людям не отношу. Мне тоже многое не нравится, но мне кажется, что опыт революций, российских в частности, показывает, что ничем хорошим это не заканчивается. В том числе и для тех, кто эти революции делал.

— Вы будете вступать в коалицию с партией, занявшей первое место на выборах, или попытаетесь выстроить классическую ситуацию со статусом официальной оппозиции, формированием теневого кабинета?..

— У нас такое впечатление, может быть, оно не совсем верное, но оно устойчивое, что нынешние оппозиционные партии, представленные в парламенте, не стремятся получить власть. Они реально борются за какие-то проценты, чтобы получить какие-то мандаты и сопровождающие эти мандаты привилегии. Никто из них реально получить власть в стране не желает. У нас такое впечатление устойчивое. «Правое дело» – это партия, которая будет реально бороться за получение власти. Уже на ближайших выборах. Если потом потребуется коалиция для получения этой власти, такая возможность тоже будет обсуждаться.

— Но давайте вернемся к программам, обещаниям и, может быть, к теме налогов. Потому что тема серьезная и касается, так или иначе, каждого.

— Правое дело – это партия, которая стремится говорить о малых делах и малых людях, а не о великих. Это прозвучало в выступлении Прохорова, что Россия – это страна великих свершений и потрясений, часто революционных. Страна, платившая миллионами жизней за то, чем мы теперь гордимся, и в этом во всем как-то забывается простой маленький человек. Обычные люди. Главы семей, которые каждый день несут ответственность и принимают решения, как будут жить их дети, престарелые родители. Этим людям сейчас в России тяжело. Нет уверенности, нету понимания, что ждет впереди. И этой категории людей будет адресована программа «Правого дела». Главная задача, о которой заявляют все партии, – это повышение уровня жизни граждан. В нашем понимании никаким перераспределением имеющихся ресурсов этот уровень повысить невозможно. Задача одна – это повышение производительности труда, которое, в свою очередь, невозможно без крупных инвестиций. Крупные инвестиции есть в мире. Мировой финансовый рынок перегрет, а у нас слишком много не построено дорог, железных дорог… И если стране удастся создать нормальный инвестиционный климат… Безусловно, это звучит утопично, но ведь другого пути нет. Надо создать условия, чтобы горячие деньги, которые будут еще и длинными, пришли и преобразовали Россию.

— Но для этого нужно гарантировать этим деньгам те условия, к которым они «привыкли» в нормальных странах, хотя бы на уровне Индонезии. Мы не будем брать Европу, нам их «условия содержания» пока не доступны совершенно. Но мы пока даже этого гарантировать не можем.

— Это означает лишь одно… Как в известной истории про обувную компанию, директор которой увидел в Африке миллионы босых людей. Это означает, что у нас впереди очень много работы. Другого это не означает. Это невозможно сделать за один день, это невозможно сделать за один год, но это та дорога, по которой необходимо идти. Другого пути нет.

— А давайте перейдем к срокам. Все это про дорогу и про инвестиции – это все верно, и рынок в мире достаточно велик, чтобы Россию с ее ресурсами освоить…

— Часто приводимый пример – это план Маршалла. Германия была разрушена, и было понятно, что туда можно инвестировать, и страна преобразовалась. По сравнению, например, с ГДР.

— Но это немцы. Да и в ГДР, кстати, неплохо жили. Это немцы, которым ты даешь одну марку или тысячу марок, и можешь быть уверен, что он вложит ее в дело, а не пойдет пробухивать сразу. Мы ведем речь о других людях и другой стране.

— Но это наша страна!

— Конечно. Я просто говорю о том, что такие сравнения с планом Маршалла, реализованным 60 лет назад в побежденной Германии, они как бы не очень корректны.

— Я же не говорю, что мы должны кальку снять. И второй момент. Все равно ведь страна меняется. Есть вопрос о шестнадцатилетних, что наша партия может им предложить. Хороший вопрос. Поколение 16-20-летних – это партия эмиграции. 39% этих ребят хотят уехать из страны.

— На самом деле в два раза больше, только не все признаются.

— Тогда, это означает одно. Что мы к немцам-то приблизились. Люди хотят жить и готовы работать в тех условиях. Когда они собираются уехать или говорят об эмиграции, они же понимают, что там все по-другому устроено.

— Им кажется, что понимают. Даже человек, съездивший пару раз в Париж на неделю, вряд ли представляет, как живет и работает эмигрант разнорабочий в Макдоналдсе, пусть даже и на Елисейских Полях. Но это скорее вопрос о перспективах вашей партии. Ведь сейчас, кроме Едра с селигерским проектом, ни одна партия серьезно молодежью не занимается. Вся работа остается на уровне предвыборных концертов с парой рок-звезд и пары кандидатов от молодежи, включеных в списки для представительности. Вы-то им что предложите?

— Говорить: да, мы этим займемся, — это банально? А придется. Молодежь должна увидеть перспективу и равные возможности. То, чего, мне кажется, нашей стране не хватает. Когда президент говорит, что надо удалить представителей государства из советов директоров акционерных обществ, а там появляются дети директоров. Это понятный всем сигнал, что если ты в нужной семье родился, то ты станешь генералом. Лифты социальные в этом плане не работают. И так как «Правое дело» — это партия, которая будет реально бороться за власть, то она может стать таким лифтом для той части молодых людей, которые видят свое призвание в публичной политике, например.

— Но в публичной политике очень небольшая часть молодежи видит свое призвание и будущее, мне кажется.

— Мы же говорим не только о публичной политике, но, например, открытие собственного дела. И я думаю, что Прохоров – это удачный пример парня, который с отличием окончил школу, в восьмидесятые разгружал вагоны…

— Прекрасный пример self-made man, но давайте оставим героические биографии в стороне и немного поговорим о ближайшей политической перспективе. На что вы рассчитываете?

— 15% на выборах в Госдуму.

— Это почти КПРФ. Откуда они возьмутся?

— Вы проголосуете, я проголосую. Получилось уже 100% из присутствующих. В России есть десять миллионов человек, которые хотят перемен, не хотят революций и понимают, что наступило время, когда выборы нельзя пропускать.

— Они еще должны вам поверить.

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.