Субботники, раз в году объединяющие соседей во дворах, а госслужащих — в парковых зонах, помимо двух основных задач – жесткого пиара и мягкой уборки газонов, служат и другим целям, иногда неожиданным. Например, неформальное общение в кругу грабель и лопат всегда на руку адептам тех или иных оригинальных идей — от сетевых торговцев бытовой химией, считающих, что услуги грузчиков намного дороже, чем, допустим в Самаре, до сторонников родов в воде или домашнего образования. С убежденной сторонницей обучения школьников на дому я имела беседу на лужайке, полной прошлогодних листьев. Сторонница говорила мне так:
— Просто посмотрите на себя и скажите: я великолепный учитель! И когда вы возьмете в свои руки процесс образования собственных детей, только тогда вы будете уверены в его качестве. Попробуйте! Сделайте этот шаг!
Я вежливо слушала, сдерживая порыв треснуть сторонницу метлой по голове, что выглядело бы крайне неуместно среди всеобщей весны и труда. Но она настаивала. И я чуть отошла, и сказала:
— Я — великолепный учитель.
Как я объясняю детям уроки, это отдельная, прекрасная глава. Начать с того, что я ничего не помню по предмету. По любому предмету, в общем. Например, по физике. Убедительно рассказываю сыну, как важна для него физика, потому что каждый член нашей семьи обязан стать инженером, а базовое образование инженера включает в себя. Горячусь. Приказываю всегда исполнять задания. Не запускать! Это я обычно повторяю с угрозой. Сын не против. Но он не понимает, как делать вот эту задачу. И вот эту тоже.
— А в школе вы не решали подобных?
— Нет. Никогда. Мы вообще ничего не решали. Нет. — И горюет выразительно лицом.
Беру учебник. А времени уже половина одиннадцатого вечера, потому что сын «до последнего хотел разобраться сам». Это произносится с интонациями Михайлы Ломоносова. Читаю задачу: «Мальчик переправляется на лодке через реку со скоростью 7, 2 км/ч. Течение относит его на 150 м. Найти скорость течения, если известна ширина реки — о,5 км». С усилием соображаю. Еще и течение, господи. По всей видимости, треугольник сил? Что вообще такое — треугольник сил? Тревожно посылаю сына за бумагой и карандашом.
— Нет, что ты принес! Ну что ты принес! Принеси нормальный карандаш. Да. Я ручкой не умею рисовать.
— А можно его подточить хотя бы? — пылаю гневом.
Сын чинит карандаш. Беру листок, это листок из школьной тетради, по его краям многократно написано: «Гуф умер». Гуф умер? Кто такой Гуф? Рисую реку шириной о,5 км, лодку. Это такая лодка, старая рыбацкая, самодельно сколочена из широких досок, доски пахнут смолой, древний запах, шпангоуты укреплены листовым железом, весло плещет по воде, вода немного цветет — ведь уже август, с его тягучими днями, полными солнца. Мальчик в шортах на помочах, кажется, это старинный мальчик. Да, он пятидесятого года рождения. Мечтает быть военным летчиком. Записан в аэроклуб. На лодке плавает для общего физического развития. Да, и эта лодка движется со скоростью 7,2 км/ч.
— Понимаешь, сынок, — вдохновенно говорю я (великолепный учитель), — в физике главное что? В физике главное — приравнять одну формулу к другой, и отсюда выразить неизвестное. Например. Вот сейчас я тебя научу хитрости! Используется, чтобы не учить формулы. В чем измеряется скорость? Это каждый знает. Машина едет со скоростью сто двадцать… Ну?
— Километров в час! — выкрикивает сын.
— Правильно. То есть, нам сразу ясно, что V= S/t. Да? Тебе ясно? Километры мы делим на часы. Тебе ясно?
— Нет, — честно отвечает сын. — То есть, формулу-то я знаю. Но километры на часы — не ясно.
— Ты что! Это хитрость. Давай учиться хитрости. Например, плотность вещества измеряется в чем? — в килограммах на метрах кубический. И нам сразу ясно… нам сразу ясно… что нам сразу ясно?
— Ничего?
— Нет, все! Нам сразу ясно, что плотность равняется – массе, разделенной на объем.
— Мама, — аккуратно останавливает меня сын, — мне бы задачу.
— Нет, — возражаю я, — успеем! Я хочу, чтобы ты немедленно задумался о физике! Ты не представляешь, как хороша физика! Ты вот думаешь, физика — это метры в секунды и несуразные мальчики на лодках? Нет! Физика — это звездная постоянная Стефана-Больцмана! Закон, определяющий излучение абсолютно чёрного тела! Ты хочешь все знать об абсолютно черных телах?
— Да, — послушно отвечает сын, — но пока у нас все же лодка. И нет абсолютно черного тела.
— А жаль! — с неохотой возвращаюсь к задачнику.
Мальчик в лодке. Лодку смастерил его отец, во время войны он был партизаном в Карелии, совершал сверхдлинные лыжные марш-броски, где приходилось согреваться, выпивая кровь погибших и пока теплых товарищей, следовало торопиться. Никогда не вступал в разговоры о войне. Взрослого сына, намеревающегося поступать в летное училище, первый раз в жизни стегнул ремнем и запер в сарае, том самом, лодочном. Ничего, прекрасно выучился на врача.
— Так. Ну, смотри. Вот здесь все разное — V1 — скорость лодки, S1 — ширина реки, V2 — скорость течения, S2 — расстояние, на которое лодку этим течением отнесло… Но есть что-то общее! Единое! и это?..
— И это?.. — вторит мне сын.
— И все это дело происходило в единое время! Единство времени, понимаешь? Вот все эти вещи с лодкой происходили одновременно!
— Ах, вот как, — говорит сын.
Ну и мы все приравниваем, составляем пропорции, находим скорость течения и бонусом — единое время, и я спрашиваю:
— Ты понял? Понял? Давай про хитрость. Я хочу, чтобы ты знал такую хитрость. Это просто! Вот в чем измеряется скорость?
— В километрах в час.
— Правильно! И отсюда нам сразу видно, что… что…
Сын сбегает и прячется в своей комнате. Ему совершенно невдомек, что я – великолепный учитель. Но таких интимных вещей совершенно не объяснишь посреди разоренного газона сторонницам обучения школьников на дому. Остается только еще более сосредоточенно работать граблями, стараясь не прислушиваться, как упорная женщина обрабатывает следующую свою жертву:
— Просто посмотрите на себя и скажите: я великолепный учитель!
