«Павлины, говоришь?»

Вот и открыли мы памятник красноармейцу нашему Сухову. На участке набережной в старом городе, между Некрасовским и Ленинградским спуском — место выбрано не случайно, на Некрасовском спуске находится квартира Валентина Ежова, сценариста фильма «Белое солнце пустыни». Лицом к Волге, ноги на ширине плеч, стоит теперь бронзовая скульптура авторства Константина Чернявского, дожидается бронзовой же Екатерины Матвеевны и Павла Верещагина, который проводил таможенное оформление грузов по сценарию фильма. Так, по крайней мере, говорила публика, состоящая из нескольких взаимодополняющих групп: во-первых, ветераны ЦСКБ «Прогресс», космические первопроходцы. «Как мы могли не прийти, — восклицали первопроходцы, — ведь «Белое солнце пустыни» — фильм, традиционно просматриваемый перед полетом всеми поколениями космонавтов!». Ветераны держались своих, солидные мужчины в теплых пальто, жены ветеранов тоже собрались стайкой, обсуждали возможный приезд губернатора.

Вторую большую группу составляли пенсионеры из местных, преследовали определенные цели. «А мэр приедет? Азаров будет? У нас во дворе до сих пор киоск пивом торгует, обещали убрать! И насчет счетчиков тепла», — пенсионеры сильно надеялись на внеплановую аудиенцию у властей. На суету вокруг упрятанного до поры в серую материю красноармейца Сухова поглядывали без внимания. Даже и стилизованный гарем (девушки в покрывалах для лица) пенсионеров не заинтересовал, даже и духовой оркестр.

Духовой оркестр заинтересовал старшеклассниц, прогуливающих уроки. «Вау, смотри, какая невероятная чепуха у него в руках!», — гомонили старшеклассницы, смыкая ряды для тепла. Чепухой они обозвали валторну. Несмотря на такое несерьезное отношение публики, оркестр взял себя в руки и бодро сыграл сначала «Я люблю тебя жизнь», а потом – «По долинам и по взорьям». Старшеклассницы приплясывали от холода. Короткие куртки не могли скрыть пирсинга в нежных пупках.

На старшеклассниц увлеченно смотрели операторы телеканалов. Операторы и другие корреспонденты прибыли заранее, успели замерзнуть, и желали согреться хоть так, визуально.

Отдельной группировкой выделялись две пожилые женщины с историей: во время Великой Отечественной войны будущий народный артист России Анатолий Кузнецов, тогда еще мальчик, со своей мамой был эвакуирован в село Кинель-Черкассы, Самарской (Куйбышевской) области. Семья разметилась в доме сельской жительницы. Одна из пожилых женщин как раз и была дочкой этой жительницы, тети Маруси, а сама тетя Маруся давно умерла, царствие ей небесное. «Очень интеллигентная семья была, — вспоминает дочка, — казалось бы, деревня. Война, а они – крахмальные салфеточки, серебряные вилочки».

И наконец – содружество организаторов мероприятия. Этих людей безошибочно узнаёшь по озабоченному выражению лиц. «Прошу меня извинить», — говорят они, и ограждают территории железными двойными ограждениями, размахивают сценариями, ругаются в телефоны и сетуют на недостаточную популярность события. «Народу-то маловато» — «Откуда тебе народ – пятница, полдень, все работают» — «Работают?!»

Все ждут официальных лиц. Официальные лица подъезжают с небольшим, но заметным опозданием. Городской Глава Дмитрий Азаров, депутат Госдумы Александр Хинштейн и другие. Вздохи счастья в замерзшей скудной толпе.

И конечно – вечным фоном мелодия из кинофильма. «Ваше благородие, госпожа удача, для кого ты добрая, а кому — иначе». Точнее и не скажешь.

1 thought on “«Павлины, говоришь?»”

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.