Как мы с министром чай пили

День, когда мне позвонили из немецкого посольства, пришелся на четверг. Это был обыкновенный рабочий четверг — я, как все нормальные люди, прыгала под ритуальный барабанный бой шаманов на этно-фестивале. И тут вдруг позвонили из немецкого посольства и спросили, не я ли – госпожа Фомина. Пришлось остановить скачки и важно кивнуть в трубку. С вами хочет познакомиться господин Книрш, — сказало посольство, — наш полномочный министр.

Не знаю, зачем полномочному министру знакомиться со мной. Я не создана для знакомств с министрами. Если честно, я создана для прыжков на этно-фестивале. На месте господина Книрша я бы стала разговаривать с собой только в крайнем случае. Но, может быть, у него как раз такой и был.

Немецкое посольство сказало, что если господин Книрш подтвердит свой визит, то он прибудет в редакцию с часу до двух субботы. Возможно, сказало посольство, ваши сотрудники тоже захотят принять участие в этой встрече. Конечно, — обрадовалась я, — конечно! Стало немного веселее. Пожалуй, в гуще сотрудников мне удастся спрятаться и даже заблудиться, как в сумрачном лесу.

К субботе я основательно подготовилась. Надела черное платье без рукавов и туфли на каблуке с перепонкой. Это были немецкие туфли, что показалось мне символичным. Вспомнила кое-что из школьной программы.

Вообще, — говорила я коллеге, когда мы сели в автобус и уже ехали к месту, — я знаю достаточное количество немецких слов и выражений. Херцлихь виллькоммен! – говорила я, репетируя. Коллега скептически улыбался.

Дойчен зольдатен, унтерофицирен! – спела тогда я. Эту песню мне папа пел как колыбельную. Ничего, что это марш. Коллега насторожился. Ты, пожалуйста, не пой это министру, — попросил он. – А то забудешься. Потом не разгребешь. Пообещай мне!

Я оскорбилась. Пожалуйста! – сказала, — не хуже тебя знаю, что можно петь министру, а что – нет. Айн-цвай, полицай, драй-фир, бригадир, — спела я из нового. Автобус зачарованно слушал.

Не бригадир, — раздраженно поправил коллега, — гренадир.

Ну и что такое твой гренадир, — сказала я.

Гренадёр, — сухо ответил коллега. Фюнф-зекс, алте хекс, зибен ахт, гуте нахт.

В редакции уже собирался народ. Буквально там собрался Илья Сульдин и Таня Пуш. Илья Сульдин был в итальянском свитере, а Таня Пуш – в гороховых колготках и жабо.

Не понимаю, — говорил Илья, — зачем мы нужны этому немцу.

Все деньги оставила в летней сумке, — говорила Таня, — ну, невозможно же!

Ди коммунистише партай унд ди зовьет регирунг шенкт дем киндер грос ауфмеркзамкайт, — говорила я. Из школьной программы.

Мы сидели на редакционной кухне и ждали министра. Для министерского угощения было приготовлено: три вида печенья, пирожные «бейлис», сыр в нарезке «Брест-Литовск» и сливки в тетрапаке. Министр не ехал. В легкой задумчивости я съела упаковку сыра. Успехом у сотрудников пользовалось имбирное печенье.

При тошноте беременных, — сказала Таня Пуш, — имбирное печенье – первое дело.

В Неаполе, — сказал Илья Сульдин, — вот такие креветки. И показал двумя руками, какие.

Ихь лебе и дер зовьет унион, ин дер штат Куйбышев, — сказала я. Из школьной программы.

И тут позвонил полномочный министр. Он позвонил, и стал разговаривать сначала на немецком. Потом на английском. Потом еще на разных европейских языках. Глупо хихикая, я призналась, что попытаюсь понять русский. Коллеги пришли на помощь.

Хэллоу, — залихватски тянули они в трубку, как вахтерша в кинофильме «Москва слезам не верит».

В результате удалось выяснить, что господин Книрш не едет в редакцию, но ждет нас в лютеранской церкви, проще говоря – в кирхе на Некрасовской, и что надо немедленно отправляться туда. И мы отправились, обесточив редакцию (на предмет самовозгорания), а пирожные со сливками упрятав в холодильник до лучших времен.

По пути в кирху Таня Пуш изящно курила, а Илья Сульдин приобрел на книжном развале Олдоса Хаксли. В церковном саду было прекрасно: солнце кружевами через листья на траве, оранжевые маргаритки, дикий виноград оплетает шпалеру. Пастор с помощниками вынесли ровно четыре стула и одну табуретку. На табуретке установили поднос с печеньем и чаем-кофе. Появился господин Книрш, высокий брюнет, в костюме и галстуке. Сказал, что еще только учит русский. Но охотно поговорит на других языках. Например, на французском. Илья Сульдин обрадовался.

Илья Сульдин обрадовался и заговорил по-французски. Он очень хорошо говорит по-французски, я узнавала некоторые слова. Например, авек, потому что авек плезир. Или травайе, потому что французский ведь похож на испанский, а я знаю по-испански «йо трабахо ен ла фабрика».

Полномочный министр с удовольствием отвечал Илье. Мы с Таней Пуш откинулись на спинки стульев. День выдался прекрасным. По траве ходил худой серый кот. Во двор кирхи заехал белый «ситроен». Бегали какие-то дети прихожан, но тихо. За забором, на Некрасовской, остановились двое мужчин, по виду – десантники в отставке. Я сейчас возьму водки, а ты – портвейна, — сказал один. Давай, но лучше наоборот, — ответил второй. Город праздновал субботу.

Иногда Илья Сульдин переходил на русский, вкратце обрисовывая круг затронутых тем. Иногда не переходил. Иногда министр задавал какой-нибудь вопрос. Например, спросил, чем Самарский регион отличается от остальных российских регионов. Я крепко задумалась. Думала приблизительно минут пять. Все почтительно молчали. Тут следует упомянуть, что я не могла успокоиться до вечера и все спрашивала, спрашивала окружающих, чем Самарский чертов регион отличается от остальных. Мне хотелось найти доказательств, что не одна я не знаю – чем.

На прощание министр преподнес подарок — альбом с фотографиями. Природа Германии, 365 картинок. Альбом лежал в картонном пакете с символикой посольства. Там покоилась и визитка министра. Я сейчас смотрю на нее. Посольство Федеративной республики Германия, Москва, Хуберт Книрш, полномочный министр, политический департамент.

P.S. В итоге мы с Таней Пуш купили по бутылке пива и сели в скверчик, напротив кирхи и сада с виноградом и маргаритками. На соседней скамейке оказались предположительные десантники, и стало понятно, зачем им портвейн – к компании добавились две девушки, они страшно смеялись, танцевали любительский канкан и грозились искупаться в фонтане.

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.