Поход оказался интересным и даже неожиданным. Тем более, что в моей жизни это были первые слушания. Но один эпизод из моей жизни они все-таки мне напомнили. В похожем зале почти 25 лет назад меня обсуждали и осуждали на заседании Самарского райкома. Атмосфера в большом зале бывшего Октябрьского райкома КПСС, конечно, была совсем другой – все-таки четверть века миновало. Но какое-то неуловимое сходство осталось. Быть может, дело в этом позднесовковом дизайне, стенах цвета горохового супа и надуманности происходящего. Впрочем, в советские времена всё было намного солидней, и гардероб работал, и буфет. А тут сидели все трезвые, и некоторые в шапках. Всего зарегистрировалось 180 человек. Если учесть, что в доме почти тысяча квартир и жителей тыщи три, да и вопрос не только «козловского дома» касается… Получается грубо, что пришли все те же 5% небезразличных граждан.
При том, что по моим наблюдениям, распределяются они по социальным группам довольно равномерно. Были и молодые пары, и крепкие коммерсы за 40, и седые ветераны ЦСКБ, и озабоченные мамы, и склочные пенсионерки. В едином порыве. Я уселся на второй ряд, зал был почти полон, но в первых рядах публики как обычно немного, на сцене стол и экран, на котором со слабенького проектора потом покажут непонятную схему. За столом: Арсентьев (почему-то с красным лицом; стыдно или солярий?), Бурнаев – глава строительного ведомства ГО. И женщина, имя которой я, к сожалению, не запомнил.
Сначала оглашают численность присутствующих и имена высоких гостей: депутатов различного уровня. Слушания начинаются с выступления Арсентьева о том, зачем мы собственно собрались. Вкратце: сквер около дома №1 состоит из собственно сквера, автостоянки и двух магазинов с прилегающими распивочными площадками. Сейчас администрация ГО придумала присоединить к скверу, который почему-то носит имя Фадеева, территорию известную в Самаре как Сипа, и все это одним блоком из зоны Ц-3 (Зона деловой, обслуживающей и производственной активности при транспортных узлах – вот ведь как!) в зону Р-2 (зона парков, бульваров, набережных). И это решение, по словам Арсентьева, сделает строительство на территории сквера невозможным. «Закрепление за территорией нового статуса позволит полностью исключить застройку этого участка». Хорошо как сказано! Позволит исключить… Не исключит, но позволит. Видимо, такая же логика вырабатывается у всех активных граждан. И поэтому народ, отнюдь не успокоенный словами заммэра, начинает спрашивать: а точно ли там ничего нельзя строить. И оказывается можно! О чем зачитывает г. Бурнаев. Тогда возникает логичный второй вопрос: а что же там все-таки будет? Готового ответа в президиуме нет. А это, граждане жильцы, мы все вместе и должны решить. Администрация поручит разработать, а потом в рамках общественных слушаний, сами выберем. Лишь бы не суд. Главное пугало – это возможное строительство на месте автостоянки здания 11-го арбитражного суда. Который, естественно, на отведенной площадке не поместиться и весь сквер потихоньку изведет. В разговорах и всяческих документах даже фигурирует 20-этажное здание. Но проекта этого никто не видел. Зато все собравшиеся увидели представителя суда. Господин Карпов выглядел очень внушительно. Круто смотрелся. Во-первых, человек в самом дорогом костюме. С внешностью агента Смита, проведшего после встречи с Нео пятнадцать лет в кресле, но не утратившем жесткости.
Господин Карпов встает и хорошо поставленным голосом сообщает, что земля на отведенном их суду участке – федеральная. У него есть все документы на право собственности и т.д. (копии он мне охотно показал) Суды всех уровней они выиграли. Поэтому все эти решения, которые может принимать собрание, скажем так, не много решают. Вообще общий тон и стиль его речи напомнил мне известный монолог агента Смита о том, что человечество – это вирус. Здесь пафос немного другой, но отдельные нотки проскальзывают. Арбитр, слуга закона. Duralex! Вирусы в зале возмутились. И вместо разбора сложного юридического вопроса о правомерности перевода всего участка в зону Р-2, благородное собрание обрушилось в праведном гневе на агента мирового Зла. Вот тут стиль райкома вспомнился мне особенно живо. Взволнованно говорила Алла Демина. О том, что мы все граждане российской федерации и если эта земля – собственность Российской федерации, то мы имеем право… Потом выступил депутат-коммунист, в короткой эмоциональной речи потребовал прекратить беззаконие и поддержать народ, впрочем, ясности эти выступления не добавили. Собрание скользнуло в привычную «советскую» колею и двинулось по наезжанной.
Жители возмущались засильем киосков. Арсентьев отвечал, что киоски – это область, а город вообще ничем не распоряжается. Только-только удалось перевести в муниципальную собственность прилегающие к проспекту Ленина земли. И впервые (ура, товарищи!) были демонтированы незаконные рекламные конструкции. Тут я, честно говоря, загрустил. И вспомнилось мне, как Князев спасал нашего мэра, чтобы не демонтировали его «капитал». Да и много ли у нас законных конструкций?! Выступления из серии «успехи феодализма» лично у меня вызывают скуку. Обличительные речи общественников тоже.
Общественник это вообще отдельная тема. Так, начальник ТСЖ первого дома в своей речи сумел поблагодарить практически все начальство, включая губернатора. Византийский стиль выступлений сломал депутат Матвеев, который в последнее время выступает коротко и жестко. На митинге болельщиков он покорил мужиков гомофобной фразой о том, что это болельщики спасли жопы чиновников. На этот раз обошлось без ярких образов, но перевод в зону Р-2 народный избранник поддержал. Да и публика была, конечно, «за».
.jpg)
«Там сейчас ни одного дерева нет, — прокомментировал ситуацию господин Карпов: Стоянка и два магазина, которые торгуют круглосуточно водкой. И дальше будут торговать!» Впрочем, подобное видение ситуации не только у него. Под давлением обеспокоенных мам и пенсионеров, не желающих видеть вместо стоянки еще пару водочных точек или кабаков, вопрос об использовании земли все-таки включили в проект решения. И проголосовали. Все «за». Один «против». Потом еще и вопрос перевода зону Р-2. Результат тот же. Когда Бурнаев озвучивал результаты голосования, и сказал: «один человек против», — Карпов, а это был, конечно, он, негромко но четко сказал: «это не человек, это организация.»
И тут мне стало не по себе. Исчезло краткое чувство победы. Этот неприятно-харизматичный человек говорил гораздо точней и уверенней чем все остальные. Он имел в руках документы. И не поддавался на демагогические разводы. В нем чувствовалась сила. А что же городская администрация, которая инициировала слушания? Утверждала, что все делается исключительно на благо жителей, что принятое решение все решит, что беспокоится больше нечего. Еще бы! С такими орлами как Арсентьев и Бурнаев! Почему-то собравшиеся в это не очень верили. Так же, как и в ответ Арсентьева на вопрос: зачем нужно принимать решение с такой срочностью? – а чтобы строить не начали. Если вы не можете остановить строительство, то зачем слушания? А если можете — зачем?
