Травма опасна

В Самаре на миллион двести жителей приходится пять травмпунктов, причем центральные районы обслуживают только два. Прекрасным зимним вечером вы скользите по ледяным надолбам к собственному дому, левая нога срывается, лодыжку пронзает кинжальная боль, и вот вы не может удержать тела в равновесии, а все этот пакет из «Магнита». С треском падаете на лед, где и лежите, но недолго. На четвереньках выкарабкиваетесь, волоча как медсестринскую сумку пакет с продуктами. С проклятьями встаете. Кое-как добираетесь до дома, посылая нафиг ступени, бордюры, полноприводные автомобили, припаркованные посреди вашего пути, и соседей, заводящих нелепейшие разговоры. Всю ночь тревожно сбиваете простынь, чередуя протяжные стоны с хорошими глотками коньяка, а утром вызываете такси и горестно отправляетесь в травмпункт.

Травмпункт расположен в первой городской больнице им. Пирогова. Это крупная клиника, несколько корпусов, вы прямиком идете в приемный покой, потому что ошибочно считаете, что где приемный покой, там и место хромым, убогим и гнойным. Там и вправду место убогим, но не хромым.

Хромые должны держать путь собственно в травмпункт – следующий корпус, вход с тылу. В травмпункте регистратура не работает, хоть и превосходно существует. Пострадавшим следует непосредственно проходить в медицинский кабинет, это довольно просторный кабинет, скудно наполненный докторами. Вот вы и проходите, цепляясь за стену и подволакивая бережно ногу.

«Подождите-ка в коридоре!» – командует доктор, ему подходит служить травматологом – косая сажень в плечах и хирургический костюм трещит, распираемый здоровыми мышцами.

Тут же отираются еще штук пятьдесят хромоногих и полуруких, и медицинская сестра сетует, что с этим гололедом все просто ошалели. С ней соглашается вторая медицинская сестра, на ней поверх традиционного белого халата надет второй – зеленый, ситцевый и в цветочек.

Проходит время. Час, второй.

Рядом бедует старуха в огромных валенках и мужском пиджаке не по размеру. Из-под пиджака торчит часть руки, плотно обвязанная слоями бинта. Колено у старухи перевязано тоже, и пластырь на худой щеке, съеденной морщинами. Старуха непрерывно кричит в телефонную трубку. Она хочет, чтобы во время ее отсутствия Колька не пинал воздух, а разобрал боковую стену сарая. Время от времени старуха беззлобно ругается просто так, в воздух, потом успокаивает сама себя. Цепляет за подол пробегающую мимо докторицу. «Дочка, – просит нежно, – не посмотришь меня? А то прямо я у вас тут засиделась». «Бог с вами, – отпрыгивает докторица, – я из оперативной гинекологии».

При слове «гинекология» старуха теряет к происходящему интерес и снова кричит в телефон про стену сарая. Часа через три вас приглашают в кабинет, вручают направление на рентген и велят занимать очередь. Вы ковыляете к кабинету, где уже сидят, стоят, лежат на носилках и пластаются по стенам будущие клиенты доктора Рентгена. Или он был физик? И нужно подождать. Немного. В итоге еще два часа. Ждете. Наблюдаете за свиданиями стационарных больных с заботливыми родственниками.

Крепкая женщина в сверкающем люрексом жакете навещает бородатого мужчину, по виду – осознавшего алкоголика. Мужчина кутается в бабий махровый халат и с неудовольствием ворошит в пакетах нехитрую снедь – кефир, минеральную воду и какие-то пряники.

«Не надо мне ничего этого, – говорит в настоящей тоске, – денег бы лучше оставила… Тюк по темечку, и всех делов!»  Женщина нисколько не расстраивается такому повороту событий, браво встает, упирает руки в бока и визгливо спрашивает многократно: «Я тебе кто? Я тебе кто?»

Ответа не получает, опять не расстраивается, продолжает удовлетворенно: «Я тебе – не жена, чтобы мне тут приказывать!» Горделиво оглядывается. «Тюк по темечку, – не сдается мужчина, – и делов!»

В рентген-кабинете идет своя жизнь. Рентген-лаборанты входят и выходят, и вы замечаете, как одна, статная русоволосая красавица, настоящая кустодиевская купчиха с локтями и ямочками на них, останавливается как вкопанная посреди коридора и буквально бьет себя ладонью по лбу. «Творог!» – отчаянно выкрикивает красавица и широким шагом утекает куда-то за поворот; возвращается с пакетом, полным творога.

Обсуждает находку с коллегами, дамы делятся какими-то прекрасными рецептами, тут же скучает босоногий гражданин – обе его ноги покоятся на специальных гипсовых сооружениях, призванных поддерживать ноги, от пятки до колена.

«Иванцов, – грозно спохватывается кустодиевская красавица, – Иванцов, вам профессор что сказал? Идти домой и не морочить нам голову». «Нет, – робко возражает Иванцов, – профессор сказал, чтобы вы переделали снимок. Он сказал, что вы совершенно не умеете смотреть».

Красавица недовольна. Агрессивно продолжает диалог. Вы уже не верите, но вот приглашают и вас. Карабкаетесь на ложе рентгеновского аппарата нового поколения и вытягиваете ногу. И совершенно не требуется глубоко вдохнуть и не дышать.

Сидите себе и вспоминаете, что как-то в новостной программе просматривали сюжет о Германии и новинках тамошнего здравоохранения. Страховые компании объединились и создали специальный сайт, где пациенты будут оценивать врачей с помощью строго определенной последовательности вопросов. Например: «Доктор такой-то, выписывая мне лекарство, всегда предупреждает о его побочных действиях» и варианты ответа: «скорее да», «скорее нет». Немного уклончиво, конечно, но и этот очевидный реверанс в сторону политкорректности немецкие доктора не оценили, а напротив – остались недовольны происходящим.

Сидя на верхушке гостевого ложа рентгеновского аппарата, вы представляете, как бодро мог бы выглядеть аналогичный портал на российских территориях (большую часть времени заснеженных). Особенно если предложить гражданам произвольный вариант ответа: «На первичный осмотр мой доктор тратит в минутах – 5, 10, 20 или другое», «Последний раз мой доктор был сильно занят, и меня осматривала его супруга – инспектор по делам несовершеннолетних, настоятельно рекомендуя закапывать в нос луковый сок, разбавленный мочой».

Перелом медиальной лодыжки – говорит вам рентген-лаборант. Вы, чувствуя себя много хуже прежнего, с трудом доплетаетесь до доктора. И прошло-то всего шесть часов с начала процесса. И вот уже перелом. Перелом! Горюете вы.

«Это растяжение, – отмахивается доктор, втыкая в снимок. – Они совершенно не умеют смотреть».

Возвращаетесь домой на такси. Из-за критической дорожной ситуации автомобиль не может подъехать непосредственно к воротам клиники, и вы, заручившись помощью случайного прохожего, катитесь к экипажу через две дороги и переулок. Могло быть и хуже, привычно радуете себя.