Прячь волосы!

Если нам не повезло родиться в большой дружной семье арабского шейха, маленькой недружной семье русского олигарха или, по крайней мере, забеременеть от Бориса Беккера, то большую часть жизни мы проводим на работе. Встаем утром к станку, обслуживаем портальную мойку, садимся за руль, компьютер, берем в руки отбойный молоток, указку, скальпель, портновские ножницы и парикмахерские тоже берем. Учим, лечим, двигаем трамвай, поем для веселья, танцуем, продаем в Туле пряники, а эскимосам – мороженых рыб. Стареем на работе, познаем новое, влюбляемся, скандалим, получаем премии и головную боль, плетем интриги, красим ногти, играем в Warcraft, берем взятки, умираем.

За всем этим пытается бдить государственная инспекция труда, призывает работодателя к социальной ответственности. Работодатель инспекцию по охране труда не любит, потому что в России любой государственный контроль традиционно считается вредным и насквозь коррумпированным. Работодатель тщательно считает деньги, он не хочет дополнительных расходов на москитный сетки, ортопедические кресла, респираторы «лепесток» и резиновые коврики.

Труд и капитал – вечные антагонисты; а еще иногда принято не платить зарплат, игнорировать больничный лист и выплаты работницам в декрете. В преддверии Всемирного дня охраны труда (28 апреля) об этом много говорят, анализируют статистику, вспоминают несчастный случаи, чаще всего особо страшные – смертельный травматизм.

За 2013 год в Самарской области произошло 49 смертельных несчастных случаев на производстве, что на 11 меньше, чем в 2012 году; но ситуация в 2014 не позволяет расслабиться и получать удовольствие: за первые три месяца труда уже погибли 39 человек.

С наибольшей скоростью травматизм растет в строительстве и на транспорте. Работники падают с высоты, ломают основания черепов или ныряют в чаны с агрессивными средами. Работников калечат разлетающиеся предметы, как мелкие, так и крупные. Работники отравляются попутным газом, гибнут под колесами, тонут в водозаборниках и по ошибке глотают щелочь.

В феврале этого года в одном из цехов ЦСКБ «Прогресс» обшивали стены металлическими листами. Монтажник, молодой мужчина 24 лет, сорвался с четырёх метров и упал в емкость с горячей водой. Это был гальванический участок, и выбирать не приходилось: бетонный пол, кислота, кипяток. В тяжелом состоянии монтажника доставили в ожоговый центр, где он долго и мучительно лечился.

Общество с ограниченной ответственностью «Орекс» трагически лишилось собственного начальника производства: в компостном цеху затеяли уборку, и автопогрузчик вывозил мусор. Свершая очередной маневр, погрузчик наехал на начальника. Травмы оказались несовместимы с жизнью. Примечательно, что погрузчиком управлял гастарбайтер из республики Узбекистан, или это не примечательно, и отдает разжиганием межнациональной розни.

Опять же на заводе «Прогресс» в январе 2014 года рабочий катил тележку с плохо закрепленными стройматериалами. Колесо тележки застряло в рельсе, рабочий оказался буквально погребен под грудой кирпича и плит. Пришел в сознание в реанимации, где провел достаточно времени перед тем, как спуститься в обычную палату. Единственный кормилец многодетной семьи: пятеро детей, в том числе свеженькие младенцы-тройняшки.

Велика смертность на предприятиях водопроводно-коллекторной отрасли. Вследствие того, что правилами регламентировано проведение тех или иных работы не поодиночке, а группами, тут так и гибнут – группами. В марте два сотрудника тольяттинского предприятия «Детальстройконструкция» спустились в колодец по служебной необходимости. Сверху за ними наблюдал инженер. Не обнаружив через какое-то время своих подчиненных на поверхности, инженер спустился в колодец тоже, где и наткнулся на два мертвых тела – отравление газом. Инженер отравился тоже, но остался жив, чтобы, вероятно, попасть под удар уголовной статьи 143, части 3 УК РФ. (Нарушение требований охраны труда, совершенное лицом, на которое возложены обязанности по их соблюдению, если это повлекло смерть двух или более лиц, — наказывается принудительными работами на срок до пяти лет либо лишением свободы на тот же срок с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.)

Впрочем, на работе можно умереть и без всякого отравления газом. За 2013 год 83 человека скончались в области на своих рабочих постах по причине какого-либо заболевания. Лидируют сердечно-сосудистые. Но как же не заболеть сердцу, не простучать лишний раз, не выстроить забористой кардиограммы, когда на данный, к примеру, момент региональный работодатель должен региональному трудящемуся 207 миллионов рублей?

Шалит работодатель порой, уходит от обязательств; ширит рынок серой зарплаты, пишет в расчетных ведомостях жалкие 5500 размера МРОТ, в случае чего не придерёшься. Вместо трудовых договоров заключают договоры административно-правового характера, но теперь с этим пытаются всячески бороться. Инспекция по охране труда и пытается, юридический её отдел. Находят в договорах признаки трудовых отношений, а то могут и признать отношения трудовыми – посмертно. Роскошная фраза; за ее трагичностью стоят в очередь глубокие смыслы и разноцветные образы, не отгородишься.

Вместе с тем, по данным Международной организации труда при ООН, ежегодно во всем мире на производстве гибнет 350 000 человек. Возможно, это и есть лучшая смерть – не мучиться, не расстраивать близких людей предсмертной агонией, не наблюдаться у местных врачей, не бояться. Не бояться, слепнуть перед монитором, хватать нужный электрический провод, сучить руками близ токарного резца, давать стране угля. Хотя с этим можно поспорить. Как советовал один профессор русской филологии: дописав любой текст, поставьте точку и припишите: «отнюдь».

Телефон горячей линии охраны труда в Самаре 263-52-17

Адрес Государственной инспекции труда:
улица Ново-Садовая, 106-а