Стационар «Самарского хосписа» маленький, всего на четыре палаты. И тут не страшно, правда. Космического вида капельницы, ходунки, кресла-каталки, запас памперсов и пеленок, вдруг горько плачущая пациентка в коридоре (испугалась аллергии, добрая медсестра ей так хорошо сказала: ну и что ты сейчас плачешь, котик, подумаешь, беда) – это настоящая жизнь, просто другая. Но самая что ни на есть настоящая. Клумба перед входом, солнце в окна, кофе на столе, виноград двух сортов и коробка конфет. Самарский хоспис ищет двух врачей на работу: терапевт, врач общей практики.
— Возможно, онколог, — добавляет главный врач хосписа Ольга Васильевна Осетрова, — хотя в данное время нам онколог как таковой не нужен.
И добавляет:
— У нас самая лучшая работа в мире.
Сейчас в хосписе работает всего один врач, помимо Ольги Васильевны, в стационаре и один – в выездной службе. Это очень тяжело, большая нагрузка. Доктору выездной службы нужно совершать до десяти выездов в день. А ведь это не просто визит вежливости. Доктор входит в семью, где живет горе. Возможно, царит хаос, потому что мы же не умеем жить с горем, мы паникуем. Возможно, пациент кричит от боли, возможно, родные от бессилия и ужаса плачут по углам. Дети в испуге разбежались. Два старых человека лежат напротив и ничем не могут друг другу помочь. И появляется врач хосписа.
И структурирует горе. И составляет план лечения боли, манипуляций — жизни. И берет теплой рукой дрожащие руки, и слезы уже перестают литься, потому что мы чего плакали-то? Думали, что совсем одни.
— Самое первое посещение может длиться более трех часов. – говорит Ольга Васильевна. – Потому что пациент и его родные должны рассказать все. Всю свою жизнь. Весь свой страх. Всю свою боль. А вы знаете, как нас встречают? Как нас ждут? Как ангелов.
Даже обычный обход занимает у доктора хосписа много времени. Потому что доктор разговаривает.
— Иногда только через полчаса чувствуешь, что человек начал отвечать по-настоящему, — говорит Ольга Васильевна. – Не просто «да» или «нет», а с вовлечением души. И только тогда возможна настоящая помощь.
И разумеется, пациент должен быть обезболен. Ольга Васильевна знает, что не бывает верхней границы морфина, а нужно использовать именно столько, чтобы снять боль конкретного человека. Так делают во всем мире.
— Только вчера ушла моя пациентка, — говорит Ольга Васильевна, — двадцать восемь лет. И приезжал ее муж, вроде бы как отдать лекарства, а я знаю, что он хотел поговорить, приехал за этим. И он мучительно вот что сказал: как бы я хотел, чтобы у нас все происходило по-иному! Чтобы она умерла мгновенно, и даже не почувствовала бы страха, и даже ничего бы не поняла! Чтобы не так! А я ему ответила, что не примеряйте на себя чужую рубаху. У вас было время, вы прикасались к ней, живой, вы ее гладили, купали, переворачивали, вы ее радовали. Она ушла без боли. Каждому свое.
Доктор хосписа ведет такие разговоры часто. Такие сложные. О страшных, самых страшных в мире вещах. Говорит матери мертвой маленькой девочки, что теперь ее колыбелькой будет гробик, и, может быть, маме придутся эти слова, лягут на душу. Колыбелька. Доктор хосписа подхватывает отчаявшихся, дарит надежду, и его действительно считают ангелом.
— Самая хорошая работа, — с уверенностью повторяет Ольга Васильевна, — самая благодарная. Иногда люди боятся, коллеги боятся идти в хоспис, а ведь просто надо попробовать. Это переворачивает жизнь, это меняет все, но столько тепла, столько объятий, столько признания, столько любви, как в хосписе, вы нигде не найдете. И у нас совсем не страшно. Правда же?
В хосписе совсем не страшно. Это самое длинное объявление о приеме на работу, наверное. Но пусть найдутся два врача, один для стационара, другой – для выездной службы! Для самой лучшей работы в мире.
Писать и звонить можно Осетровой Ольге Васильевне olga-osetrova1@rambler.ru, телефон 8-927-205-36-48.
