На Троицком рынке по утрам можно увлечься и представить, что в разгаре какой-нибудь 89-й год прошлого века; только выключить звук у мобильника, чтоб не спугнуть. Троицкий рынок – самое защищенное от времени место. Февральское серое утро, семейные пары разной обеспеченности складывают в продовольственные корзины бледных цыплят (149 рублей за килограмм), алую баранину (от 350 рублей) и сонную рыбу судак (от 250 рублей). Ровный гул стоит в холодном помещении, а если задрать голову, то голуби перелетают с одного элемента потолочной конструкции на другой. Пахнет дрожжевым хлебом. На этом успокаивающем гастрономическом фоне разыгрываются драмы, только раз бывают в жизни встречи, судьбою рвутся нити и изменяются сознания.
Пожилая пара резко тормозит посреди мясного ряда. Женщина в старомодном пальто с увядшей лисицей у горла нервно говорит:
— Я так и знала! Я так и думала. Что все это неспроста – эти твои переводы скандинавских сказаний! Так и вышло, что это опять новая баба!
Воздевает руки жестом отчаяния – туда, к голубям. Мимо проходят люди, огибают её, как препятствие или небольшой остров. Сочувственно улыбаются, смотрят с укором, вздергивают подбородок, обличающе кривят рот, покачивают головами, цокают языком, смеются. Проходят люди. Мужчина подхватывает брошенный телефон, отбуксовывает супругу к прилавку, прислоняет к телячьей печени (от 350 рублей). Женщина ритмично ударяет спутника жизни перчаткой по гладко выбритым щекам:
— Вот тебе твое путешествие по фьордам! Вот тебе Земляничная Поляна! Вот тебе могила Ингмара Бергмана! Вот тебе Снегурочка!
Торговка мясом, недовольная таким малоэффективным в плане продвижения продаж происшествием, тянется через рубленые коровьи ребра (от 250 рублей), отталкивает скандалистку, беззлобно матерясь. На слове «снегурочка» замирает. Просевшим голосом спрашивает:
— Снегурочка-то здесь причем?
— Русалочка, я хотела сказать, — спокойно поворачивается к ней женщина и с наслаждением возвращается к существу вопроса, — вот тебе озеро Меларен! Вот тебе пролив Норстрем!
Неприятная сцена интегрируется в общий событийный фон рынка, будто бы так надо и правильно. Продавцы возвращаются к своим делам, рубщик мяса выносит большую голову свиньи с потеками крови на бывшей шее. Торговец зеленью смотрит на очередную покупательницу со смутной жалостью и кричит через плечо:
— Тут эта вернулась, за артишоками!
Покупательница, крупная девушка в жилете из чернобурки, принимает независимый вид и ожидает артишоков. Их выносят в грязно-розовом пакете, нелепые плоды топорщатся, хлипкий целлофан рвется. Самый шустрый падает на пол. Девушка внезапно истерически хохочет — на ровном месте, над дурацким артишоком. Хохочет, утирает слезы. Роняет следующие артишоки, но ей уже наплевать, наплевать, она так и говорит:
— Наплевать! — и хорошенько пинает один ногой, потом другой. – Наплевать!
Поруганный плод с интересом подбирает веселая таджичка, похожая на огневушку-поскакушку с национальным уклоном. Подходит поближе, прислушивается. Опирается на евроведро и профессиональную швабру.
— Она говорит мне, — выкрикивает девушка, — в нашей семье, говорит, принято чтить традиции! Мы, говорит, как представители титульной нации, всегда соблюдаем посты в православии! Ждем, говорит, от тебя приглашения на постный обед! С похлебкой из брюквы! Чтобы, говорит, донышки артишоков присутствовали. Фаршированные грибами!
На последнем слове девушка разворачивается и быстрым шагом направляется к выходу, повторяя с ненавистью «титульная нация». Артишоки громоздятся противотанковыми ежами.
— А что, — в никуда спрашивает таджичка, — разве уже великий пост?
Никто не отвечает. В рыбных рядах меж тем не первый месяц происходят события, за развитием которых знающая публика внимательно наблюдает. Одна из торговок рыбой уже более полугода посещает секцию «Бодрый вздох», где практикует холотропное дыхание. Адепты холотропного дыхания хвалятся тем, что добились изменения сознания без всяких веществ, лишь совершая бодрые вдохи и выдохи определенным образом. Классический процесс предусматривает двух участников: «холонавт» дышит, «сиделка» наблюдает и вмешивается — в случае чего. Потом участники мероприятия меняются местами. Первая торговка рыбой несколько месяцев уговаривала вторую торговку последовать ее хорошему примеру. И бодро вдохнуть. И вот теперь вторая торговка рыбой согласна попробовать себя в роли холонавта, и скоро дебютный акт. Иногда обе женщины начинают немного тренироваться, вполсилы. Удивительно, насколько такая интимная вещь, как дыхание, может быть шумной. Под сбивчивый аккомпанемент вдохов-выдохов хорошо расходится мороженая горбуша (195 рублей).
К концу дня прибегут самые близко расположенные домохозяйки, подпитываемые надеждой подешевле купить мясные остатки и что-нибудь еще. Подвижные, усталые от забот женщины снуют по пустеющему Троицкому. Кости от куриного филе всего за тридцать пять рублей — здоровенный мешок. Отлично для бульона! Говяжьи легкие за семьдесят! На пирожки. Пост, не пост, а кормить семью ведь чем-то надо, правда? Не брюквой же, в самом деле.