Всегда об одном и том же.

В Самаре 9 августа в рамках мероприятия открылись две выставки: Screen/Scape в Арт-центре и «Вчерашние странники сегодня стали туристами?» — в галерее «Виктория».

Вчерашние странники стали туристами. Или не стали. Или остались странниками, так я вольно выстрою фразу, совершенно в духе contemporary art. В Арт-центре я не была, а вот в галерею «Виктория» к девяти вечера уже пришла, по многим причинам. Во-первых, это близко от моего дома, а во-вторых – «Виктория» гламурная галерея.

Вот и в этот раз помимо организатора проекта Нелли Коржовой и шведского куратора мероприятия Мартина Шибли (к слову сказать, шведский куратор влез на оbject art в виде балкончика на колесиках даже и с цветочными горшками и минут пятнадцать расчетного времени говорил на иностранных языках, обращаясь к самарскому бомонду), так вот, помимо официальных лиц в «Виктории» собрался самарский бомонд. Невзирая на поздний час. Может быть, даже благодаря ему.

Около первой же инсталляции, открывающей выставку, – ряду солдатских гимнастерок, поверх выкрашенных радужными полосами, – цокали каблуками прекрасные дамы и пили вино пополам с прохладной минералкой. Названия инсталляции нигде не было видно. А может быть, оно концептуально отсутствовало. А может быть, его не успели прицепить, потому что гимнастерки смонтировали лишь вчера. Прекрасные дамы с вином в руках пытались отыскать красную нить как смысл инсталляции. В армии все гомосексуалисты? В милиции все гомосексуалисты? Везде все гомосексуалисты? Гомосексуалисты ни при чем, просто Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан? Ответа нет. Или мы не заметили названия!

Современный художник из присутствующих, но принципиально не выставляющихся, заметил: «Лично я никогда не смотрю на название, оно сбивает. Лично я нахожу концепт работы сам!» Но в гимнастерках не нашел.

А шведский куратор все испытывал терпение публики, впрочем, всегда можно почитать пресс-релиз, это по-русски: «Совместные проекты сейчас стали стандартной процедурой для любой биеннале. Вопрос может быть поставлен следующим образом: вчерашние странники становятся туристами сегодня? Художники, которые, путешествуя по миру, включаются в проекты с участием зрителя, где аудитория, с одной стороны, рассматривается как часть художественного проекта, а с другой, является конкретным реципиентом. Цель данной выставки состоит в том, чтобы дать представление о различных художественных стратегиях по взаимодействию со зрителем и сориентировать на различные формы участия в них. Многие из работ, демонстрируемых на этой выставке, представляют одновременно и вмешательство в реальный мир, и художественное произведение, таким образом, содержа в себе предложение социальных моделей будущего».

В уединенном отростке галереи демонстрируется видеоарт Владимира Логутова «Конец индустриальной эпохи». Поскольку представлена всего одна работа из ряда, художник не брезгует и объяснить, что именно символизирует человек, стоящий спиной к зрителю то ли на мосту, то ли где. Прозвучит смешно, но человек символизирует конец индустриальной эпохи.

И я пошла и в отчаянии тоже выпила этого их вина, а орехов что-то не встречалось (как правило, «Виктория» щедро сопровождает вина орехами в ассортименте).

И вышла на галерейное крыльцо размышлять на темы, что если по всему миру приветствуют современное искусство, значит, оно кому-нибудь нужно? Рядом со мной курили дамы. Светские львицы.

И я вспомнила, как не так давно волею судеб оказалась в чужом для себя и удаленном районе города, и надо было где-то провести полчаса или час. Таскаться по продовольственным скучным магазинам и пунктам монтажа пластиковых окон не хотелось, во дворах жилых домов сплошь были выстроены детские площадки — о, эти площадки. Почему меня так воротит от их красно-желтых лилипутских качелей? Лавка входила в площадкин комплект, пришлось сесть на эту лавку, уберегая каблуки от закисания в глиноземе. Бдительно осмотрела себя сбоку и сверху, как смогла: насколько напоминаю педофила, а то мало ли, детские площадки.

На соседней скамейке оглушительно беседовали две прилежные матери, одна подкидывала на колене младенца месяцев восьми, круглолицего и в чепчике, другая никого не подкидывала, курила сигареты из подозрительно желтой пачки и говорила (я подслушивала): «Проснулась в полседьмого, отварила картошки, поджарила колбаски, два яичка, открыла грибочки, крестная собирала в Ростовской области, протерла пол в прихожей влажной тряпкой, ну каша для Эдика у меня, в принципе, была, так я ее подогрела и молочком, молочком».

Вот так бодро начала свой день прилежная мать с сигаретами в желтой пачке, дальнейшие события представляли еще больший интерес: «И вот я откинула лапшичку, достала рыбные палочки, заварила цикориевый кофеёк, а тут и Генка пришел, мы потрахались, он ушел, а я стою, лифчик застегиваю».

Тут в разговор вступила младенцева мать; энергично встряхивая свое единоутробное дитя, она деловито спросила: «Ты с Генкой с каких пор?»

«С Покрова», — неожиданно ответила курильщица желтой пачки.

«С Покрова, — задумчиво повторила мать младенца, — это что же получается, полгода? Пора, подруга, того, завязывать, а то прикипишь, как дура, будешь сопли на кулак мотать».

«Да пора, — отвечала подруга, — сама знаю, но как?»

«Чо как? Чо как? — рассердилась мать младенца. — Так и скажешь: потрахались и хорош».

Взмахнула младенцем убедительно.

«А, ну да, — будто опомнилась собеседница, ценительница большой еды и пользовательница уменьшительно-ласкательных суффиксов, — так и скажу, а чо, и правда».

И я сидела, наплевав уже на каблуки, прекрасно погрузившиеся в почву, и даже наплевав на зеркало, где хотела подправить рот, на все это наплевав, потому что такой разговор, загони его в транслит, и переведи на гламурно-снобский, где только не ведется, на каких только светских раутах, и все об одном и том же.

Вот и на мраморно-гранитном Викториином крыльце одна светская львица глубоко затянулась черной тонкой сигаретой и сказала второй: «Михаил вчера опять оставил ноутбук и не разлогинился. Я, разумеется, взглянула на его переписку в Фейсбуке. И что ты думаешь? Там новая какая-то Олечка!»

Вторая львица свела выхоленные брови. Ничего не ответила. Первая продолжала монолог, чуть пристанывая на гласных.

Вот вам и современное искусство, всегда одно и то же и все об одном и том же.

Я тебя люблю, а ты меня нет, что же делать, что же делать. Конец индустриальной эпохи. Постиндустриальный неудавшийся парадиз.

Экспозиция включает в себя художников из разных стран и поколений. Художники: Хит Бантинг, Хуан Кастильо, Олег Елагин, Клас Эрикссон, Калле Холк, Хива К, Владимир Логутов, Тонка Малекович, Джеспер Нордал, РАКЕТА, Оливер Ресслер, Стефан Русу, Маринелла Сенаторе, Саншайн Социалистического Клуба, Владимир Ус и Ярек Садлек, Лукаш Суровец, Андрей Сяйлев, Александр Веревкин, Артур Жмиевский.

Выставка продлится до 25 августа.