От ведьмы с любовью.

Опять Самара становится Нью-Васюками и в авангард современного искусства: впервые в России и вообще в мире здесь открылась персональная выставка итальянской художницы Кьяры Фумаи – феминистки, оккультистки, вудуистки и просто ведьмы.

Одежда художницы неуловимо напоминает судейскую мантию: черный жакет с воротником-стойкой, черная юбка, черные колготки с белыми кракозябрами. Кьяра Фумаи худая, рыжие волосы собраны в высокий «хвост». Двигается стремительно и как-то рывками – туда, сюда, худые руки заняты жестами, говорит по-итальянски с владелицей галереи в Бресции и по-английски со всеми остальными, микрофон презирает по убеждениям. У Кьяры Фумаи много убеждений. Выставочный зал увешан однотипными работами, где за автопортретными головами художницы плакатным шрифтом написано «A male artist is a contradiction in terms», мужчина не может быть художником. Строчка из манифеста Валери Соланас, американской радикальной феминистки, наиболее известной своим покушением на Энди Уорхола. Кьяра Фумаи тоже хорошая феминистка, она верит, что апокалипсис — это не конец света, а конец патриархальной культуры, но в мужчин пока не стреляет.

«Мужчина не может быть художником, — с удовольствием повторяет сотрудница галереи, — если подумать, то это совершенно правильно. Я училась в художественной школе, где не было ни одного мальчика, наш проект QUADRO, школа современного искусства, посещают одни девушки, если мужчины нигде не учатся на художников, как они могут ими быть?»

У служительниц гардероба заканчиваются номерки и одежды складывают просто так, грудами на столе и аккуратно на белом рояле. Дамы постарались и выглядят в духе оккультизма, ведьмачества или радикального феминизма, кому что нравится: вот строгая женщина, черный верх, белый низ, темно-красные губы и в руках маленькая плеть из кожи, ее не сразу замечаешь, но потом трудно отвести глаза. Две прекрасные дамы в шляпах, это не легкомысленные шляпки с цветами, фруктами и вуалетками, это нормальные, мужского покроя шляпы с высокой тульей и атласной лентой вокруг. Красивая девушка с аккуратно вырисованной красной точкой на лбу – кажется, у индианок это называется «бинди» и символизирует третий глаз, глаз Шивы. Очень красивая девушка в классическом темном платье и босиком. Группа старшеклассниц сидит на полу, вытянули ноги, позируют для светской хроники. Сознательно толстые подруги заносчиво смотрят по сторонам в ожидании фуршета.

«В годовщину нашего знакомства я вытащила из дома журнальный столик, отнесла его в сквер, накрыла скатертью и заказала ужин из японского ресторана. Он не пришел, я одна выпила бутылку шампанского и рыдала».

«В то утро я опоздала на работу из-за того, что ему непременно хотелось заняться сексом. Когда я сидела в кабинете начальника и получала выговор, он прислал мне смс: нам необходимо расстаться».

«Третью неделю с нами живет его мать и ее бойфренд-вьетнамец. Дело в том, что у них в квартире что-то с отоплением, но разбираться с проблемой никто не хочет. Если я задаю вопросы, он называет меня эгоистичной сукой».

«И говорят, она делает такое приворотное зелье, что все мужчины сразу возвращаются, и навсегда. Для верности я заказала восковую фигурку, вот только у меня не уже не было его волос».

«Когда я начинаю по нему скучать, всегда говорю себе вслух: жирная задница, жирная задница, и через тридцать повторов становится легче».

К официальной церемонии открытия Кьяра Фумаи не выходит, и куратор выставки Андрей Паршиков рассказывает о своём знакомстве с художницей: застал ее как раз в тот момент, когда она готовилась к участию в «Документе». Куратор делает паузу, на лицах присутствующих недоумение, черт знает этих итальянцев, что там у них такое эта «документа», может, фотография на паспорт? Тогда надо подготовиться, чего уж. Но куратор набирает воздуху и продолжает, и вот уже становится ясно, что «Документа» — главная международная выставка современного искусства. Проводится раз в пять лет. Диктует миру новую моду. Публика кивает с пониманием.

«Мы присутствуем сейчас на самой важной выставке ныне живущего художника из тех, что проходили в этой галерее, — говорит Андрей Паршиков, — потому что Кьяра Фумаи – невероятная звезда».

Галерея «Виктория» погружена в полумрак, призванный подчеркнуть мистический характер происходящего и дополнительно воздействовать на атмосферу мероприятия. Ни на минуту не умолкает печальная песня, сопровождающая видео-арт – к слову сказать, это первая работа Кьяры Фумаи, «I’m a Junkie», 2007 год. В наряде хорошей девочки она стоит на лугу и чистым голосом исполняет греческую песню. Я наркоман, с вчера до утра я проживаю жизнь в дурмане, и я владею этим миром, когда вдыхаю белый порошок. Слова распечатаны и прилагаются.

Когда-то Кьяра путешествовала с подругой по Криту и услышала эту старинную (30-е годы прошлого века) песню Розы Эскенази. О чем поет эта женщина? – будто бы спросила Кьяра у подруги, а подруга будто бы засмеялась и ответила: о том, что героин – это круто.

«В таможенной декларации мы указали, что на диске с видео-артом находятся материалы, направленные на борьбу с наркоманией», — говорит сотрудница галереи.

«Помню танец наркомана, — говорит дама в шелковых брюках и майке со смелым вырезом, — мы в школе на дискотеках танцевали, тайно. Ну, то есть танцевали мы явно, но никто из преподавательского состава не знал, что означают эти движения».

Дама делает пару оборотов вокруг себя: одна нога как бы толчковая, вторая на месте. Глаза закрыты. Вместе с проектом «I’m a Junkie» выглядит полноценным перформансом.

«Господи, это же было двадцать лет назад», — шелковая дама неохотно останавливается. Чуть не налетела на принадлежности звуковой инсталляции Кьяры Фумаи «Свободный как речь социалиста». Можно послушать, надев наушники. Мужчина и женщина громко кричат. Мужчина произносит знаменитую речь иллюзиониста Гарри Гуддини, которая сопровождала фокус с исчезновением ассистентки. Женщина читает грустное письмо революционерки Розы Люксембург о войне. Постепенно исчезает. Рядом на выставочном стенде разложены наручники, созданные по чертежу Гуддини, пластинка, где записана его речь и колготки художницы, телесного цвета. На колготках написано что-то. Наверное, о свержении мужчины как божества.

«Я знала, что он там будет, и попросила нашего водителя меня сопроводить. Водителю двадцать шесть, и он вылитый Хавьер Бардем. По моему совету он целовал мою руку от запястья до локтя и делился с гостями идеей открытия частной хирургической клиники. Этот от ярости откусил часть стакана, клянусь!»

«Я вынула пару сигарет из его пачки и временно поместила в лоток кота. Потом просушила и вернула на место. Момент, когда он закурил и закашлялся, был самым счастливым за последний год».

«День, когда он должен был вернуться из командировки, приходился на воскресенье, а в пятницу я пригласила девочек на ужин с креветками и рыбой. Мы прекрасно провели время, болтали и пили пиво, вот только убирать за собой ничего не стали. Вещи были собраны, и я спокойно уехала. Как он визжал, боже мой, как он визжал! До сих пор не могу сдержать улыбки…».

Кьяра Фумаи выходит в зал и представляет некоторые свои работы. Взгляд исподлобья, резкий взмах руки, гримаса — и кажется, что она и вправду ведьма, и к ней приходят общаться духи, а некоторые даже вселяются иногда. Террористка Ульрика Мария Майнхофф, например, западногерманская журналистка и одна из основательниц «Фракции Красной Армии». Кьяра Фумаи ориентируется на сильных женщин, которые кроят из действительности удобные одежды — точно по себе. Судя по пристальному вниманию гостей вернисажа к текстам манифеста Валери Соланас (любовно переписанным Кьярой Фумаи от руки), среди жительниц города таковые тоже имеются.

Выставка «С любовью от приносящего дурные вести» продлится до 16 февраля. Галерея «Виктория», Некрасовская, 2. Все произведения выполнены в двух экземплярах и демонстрируются одновременно в русской Самаре и в итальянской Бресции.

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.