В прорубь!

У каждого россиянина непременно имеется своя история, связанная с Крещением, точнее – с погружением в прорубь. Она может иметь следующие основные мысли: 1) было очень холодно, но никто не заболел; 2) было очень холодно, но всех вдохновляла мысль о новой жизни без греха, 3) было очень холодно, но основной мысли нет. Моя история относится к третьей категории.

Однажды я работала в редакции некоторого журнала. Накануне Крещения стало известно, что плескаться в полынье поедет молодой многообещающий политик. Помимо всего прочего, молодой политик щедро пожертвовал сумму денег некоторому журналу. Требовалось написать репортаж, получив короткое интервью непосредственно из ледяных священных вод.

Журналисткой я тогда никакой не была, просто привязалась своей волей к творческой группе — скорее всего, хотела покинуть офис на законных основаниях.

Мы ожидали политика в служебном автомобиле на Полевом спуске набережной – девочка-журналистка, небритый фотограф и я. Девочка-журналистка часто говорила: «Ненавижу эту зиму». Фотограф однотипно отвечал: «Да ладно ты брось».

Кажется, у них намечался роман. Несмотря на полуденное время, было пасмурно. Ветер завывал и кидался колючим тяжелым снегом. С опозданием всего на сорок минут приехал молодой политик и выпрыгнул из респектабельной темно-синей Audi. Выпрыгнул, хлопнул себя ладонями по бедрам и бодро замаршировал, высоко вскидывая колени.

«Где прорубь, в которую я должен нырять?», — спросил чуть погодя своего первого помощника, похожего на Белого кролика с карманными часами. Первый помощник широко повел правою рукою в сторону Волги. Политик посмотрел в указанном направлении, нахмурился и сказал своему второму помощнику, похожему на ископаемую птицу Додо:«И что же я, по-твоему, должен переодеваться из положения лежа?» — политик раздраженно кивнул на темно-синюю Audi с довольно низкой посадкой. Оба помощника принялись разглядывать автомобиль с таким интересом, будто видели его впервые. Первый смахнул рукой снег с капота. Второй подергал без определенной цели дверцу за ручку.

«Мне необходимо более удобное место для смены одежды», — завершил свою мысль политик и поправил на шее шарф с характерной для Burberry клеткой. Помощники буквально насторожились. Начали взволнованное обсуждение. Достали техническую новинку сезона – мобильный телефон величиной с хорошую блинную сковороду. Поочередно совершали звонки. Результатов не наблюдалось. Молодой политик со скучающим видом пинал щепку в форме Австралии.

Девочка-журналист сказала: «Такими темпами мы не то что на обед не успеем, я и в сад за сыном опоздаю». Она расстроилась. «Давай-ка, придумай что-нибудь», — попросила меня. Я туповато молчала. Фотограф молча выбрался из теплого салона и свободной от бедра походкой подошел к помощникам. Вступил в разговор. Через несколько минут возвратился назад, помощники радостно запихали молодого политика в темно-синюю Audi. Белый кролик разместился на переднем сиденье, ископаемая птица Додо – на заднем. Было видно, как политик устало откинулся на мягких подушках и прикрыл глаза.

«Что такое? – испугалась девочка-журналист, — он передумал купаться?».

«Да ладно ты брось», — ответил фотограф.

Выяснилось, что он предложил помощникам доехать до Макдональдса, расположенного неподалеку; там, пользуясь бесплатным туалетом, переодеть политика в купальный костюм и незамедлительно вернуться.

«Что за безумная идея, — сказала девочка-журналист, — это что же он, в трусах будет бродить меж столиков, полных гамбургеров и другого фаст-фуда? Известный в городе общественный деятель? Это невозможно».

«Да ладно ты брось», — реагировал фотограф.

«Невозможно!» — еще раз сказала девочка-журналист.

Но судя по всему, в этот праздничный день сделалось возможно все. Темно-синяя Audi вернулась через пятнадцать-двадцать минут, молодой политик осторожно вынес себя наружу. На нем были алые плавки в неброский геометрический орнамент, алые резиновые тапки, поверх небрежно наброшена дубленка. Первый помощник заботливо пристраивал на политиковой шее клетчатый шарф. Массивный золотой крест цеплялся за нежную английскую шерсть.

Температура воздуха была около минус пятнадцати градусов, плюс ветер, плюс комки снега в лицо, политик зябко передернул плечами, скомандовал: «Бегом марш», и все побежали. Второй помощник птичьим, но быстрым шагом вырвался вперед, чтобы предупредить возможную очередь о внеочередном купальщике. Первый помощник нес дополнительную объемную сумку, полную полотенец, шерстяных носков и дорогой водки.

Девочка-журналист сказала, чуть задыхаясь: «Как в костюме, так стройный. А как голый, так жирноватый. Вот что значит – хороший, индивидуальный пошив».

«Да ладно ты брось», — отозвался фотограф, а я промолчала, надеясь согреться в движении. Очереди у проруби не было, просто небольшая толпа веселых людей. Их неуместная радость смутила молодого политика, он, подпрыгивая на месте, велел второму помощнику «всех временно отогнать на …», первому помощнику — «быть … начеку», фотографу – «брать снизу, если без лица. А лицо – сверху, ясно тебе, …?». Наверное, это холод сделал политика таким лингвистически раскрепощенным. В местах многоточий он изобретательно матерился. Помощники начали действовать. Особенно преуспел второй, в изгнании народа от иордани. Иордань имела условные очертания креста. В местах пересечения прямые углы выкрошились, получились округлые сопряжения, что не нарушало общего впечатления. Вода стояла темная и опасная. Народ роптал, но помощников слушался. Фотограф расчехлил объектив и присел. Политик скинул дубленку неожиданно мне на руки, и шарф тоже.

«Отче наш, иже еси на небесех! Да святится имя Твое, — громко и торжественно произнес он, — да придет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли…». Продолжать не стал. Сошел в воду. Тоненько повизжал, недолго.

Первый помощник спешно разворачивал махровое полотенце размером с внешний долг стран третьего мира. На полотенце танцевали красивые обнаженные девушки, возможно – мулатки. Политик добросовестно окунулся положенное количество раз, оступаясь, выбрался наверх и сказал: «…!». Помощники понятливо укрыли его полотенцем, дубленкой, шарфом и протянули хорошую рюмку водки. Политик выпил. Через малое время он уже сидел в темно-синей Audi, с ногами на переднем сиденье, и стучал зубами. Стуча зубами, политик нещадно обругивал своих помощников, вменяя им в вину разное. Я расслышала: «В конце концов, я заказывал двадцать пять кустов Rubus idaeus, а получил только семнадцать. Куда мне теперь этот некомплект? На помойку выкинуть? Вся идея – коту под хвост…».

Девочка-журналист сказала: «Черт. Как же интервью из проруби?». Она подошла к политическому автомобилю и деликатно постучала согнутым пальцем по стеклу около кроличьего лица первого помощника. Помощник резво опустил стекло. Девочка-журналист задала свои вопросы и вернулась довольная. Она удовлетворенно потирала руки. «Так, — объявила победно, — интервью будет, будет! Сейчас едем в Макдональдас, и все там, все там».

«В Макдональдс?», — удивился фотограф. «В Макдональдс?», — удивилась я.

«Естественно, — девочка-журналист взяла драматическую паузу и продолжила после нее, — надо же человеку где-то снять мокрые плавки. А там — очень просторный туалет для людей с ограниченными способностями».

И мы поехали в Макдональдс, где пили жидкий растворимый кофе, чай в пакетиках и молочные коктейли очень долго. Рядом прыгали дети в теплых штанах с грудкой и уродливыми головами собачки Снупи, зажатыми в ладонях – такой в тот момент шел подарок в наборе «Хеппи мил». Политик окрасился багряным румянцем и стал необыкновенно смешлив. Его свитер с высоким горлом тоже оказался алым.

Девушки в форменных рубашках и никчемных козырьках на головах подошли выразить свое восхищение смелым новаторством политика – переодеванием в местном санузле. «Я – смелый новатор не только в этом!», — похвастался политик и рассмеялся. «Макдональдс – это большая дружная семья», — согласились девушки. Политик пожелал им чистого неба, мирного хлеба, потрепал ближайшую по щеке и предложил автограф. Девушка испуганно согласилась и протянула салфетку в пятнах майонеза. Политик, царапая тонкую бумагу, размашисто написал несколько слов и мягко пожурил запах жженого масла кругом. «Специфика производства», — объяснила девушка и немедленно удалилась.

Только вот интервью не получилось. Политик твердо заявил, что желает в данный момент разговаривать лишь о лошадях. Девочка-журналист первое время записывала названия пород и затейливые клички, потом перестала и съела большую порцию картошки с кисло-сладким соусом. И пирожок с вишнями, для гармонии мира.

Фотограф громко интересовался ни у кого конкретно, какой смысл заниматься моржеванием, если в полночь вся вода становится святой и можно сполоснуться под краном. Помощники морщили лбы, подбирали правильные ответы. Фотограф горячо оспаривал их доводы.

Внезапно политик встал, опираясь на разноцветный стул и внушительно произнес три слова. «Наконец-то я понял», — произнес политик и ушел, энергично отмахивая шаги рукой. Не попрощался. Помощники, дожевывая булочки с кунжутом, бросились вдогон. У второго изо рта торчал листик салата.

Прошло время. Политик из молодого превратился в зрелого, многого добился, достиг высот, заработал если не любовь электората, то безусловное внимание. Его окружение и посвященные люди до сих пор говорят, что свою популярную политическую программу он изобрел в ресторане быстрого питания Макдональдс, под шелест теологической беседы, и это, как бы анекдотически ни звучало, является фактом.

20 thoughts on “В прорубь!”

  1. Не зачет и политику и журналисту!) На Полевом спуске всегда стоит будка для переодевания. Уже много лет.

    Ответить
  2. О, мне эта история знакома! Но цвет плавок на сегодняшний день не актуален, увы. Наташенька, было бы здорово послушать в твоем исполнении про более зрелого, скажем так, политика и застежку-молнию! Просим!

    Ответить
  3. А Наташе-то явно по сердцу лавры скандальной журналистки Дарьи-как-её-там, насчет войны и разборок с политиками! Мои встречи с Жириновским, мои встречи со всеми. Смотри, Наташа, падать будет очень больно.

    Ответить
    • Вы ужасно плохо знакомы со статьями Дарьи Асламовой.
      У неё никогда не было разборок с политиками.Был только секс.
      И с какого перепугу вы пытаетесь,так невпопад сравнивать Наташу с другими-непонятно.
      И потом,что значит следующее,» Смотри, Наташа, падать будет очень больно.»???
      Что за дешёвые предостережения?
      За собой смотрите лучше.

      Ответить
      • В чем-то вы правы, все это не мое дело. Я и сама уже переживаю, что оставила комментарий. Вот сто раз себе обещаю, что не буду лезть куда ни попади. А не могу остановиться.

        Ответить
        • Вам, очевидно, не хватает авторитета в жизни. Иначе вы бы и не лезли с советами и предупреждениями куда ни попадя и куда не просят.

          Ответить
          • А вам-то чего не хватает? Вас тоже не просили лезть с комментариями, по-моему. Относительно фактов, описанных в статье, могу сказать, что не всем они будут приятны и полезны. И какая будет реакция. И стоит ли человеку подставляться, вот что я хотела сказать. Я, думаете, против автора? Да тут только ее и можно читать.

          • Ой-ой-ой! Какая забота, какая осмотрительность, какая уверенность в том, что масочка скроет истинную натурку! И я, конечно же, должна подождать, пока вы лично меня попросите отреагировать на вашу плохонько завуалированную пакость в Наташин адрес — а до того времени сидеть тихо.
            Ну да, ну да.
            Работайте над имиджем, работайте, мисс Воронья Слободка. А то ожидание, когда зарвавшаяся журналистка будет «падать больно», лезет из под-него, как попа из стрингов.)))

  4. спасибо за «никчемные козырьки», понятливых помощников»,и вообще за россыпь неожиданных сравнений!!
    Очень люблю ваши остроумные тексты!

    Ответить
  5. Никогда не ныряла в прорубь…
    Автор Наталья Апрелева-красотка)))).Даже не особо интересные темы,у неё преобразуются в изумительные статьи!.

    Ответить
  6. нуну, комментаторы *неопредлённо*
    а на самом деле, мне в силу специфики производства, было оч. интересно)

    Ответить
  7. «..Тоненько повизжал, недолго.
    Первый помощник спешно разворачивал махровое полотенце размером с внешний долг стран третьего мира» — господи, хорошо-то как!

    Ответить

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.