Я очень люблю на что-нибудь заморочиться. Причем сама история заморочек уходит корнями черт знает куда. В детском саду девочкам на день рождения было принято дарить кукол двух видов, например, брюнетку и блондинку. До сих пор помню этих немецких головастых пупсов. Так вот, я мечтала о брюнетке. Видела ее во снах. И плела интриги в своем формате. Говорила воспитательнице, ответственной за акты дарения, что недолюбливаю свои светлые волосы. Наставляла каких-то текущих именинниц, чтобы они хотели блондинок — тем самым снижала конкуренцию. В общем, все удалось.
Лет в пятнадцать я заморочилась по кройке и шитью. Изготавливала себе наряды из каждого встреченного ненароком клочка материи. Финансовые возможности были ограничены. Фантазии беспредельны. Огромное количество отцовских рубашек переделывались мною в блузы с воланами вокруг запястий и просто майки с открытым асимметрично плечом. На фотографиях того времени я гордо оправляю по плотному тельцу странные одежды из ситца, китайской наволочки и перелицованного плаща состоятельной соседки. Даже сшила осеннее пальто и жилет из мебельного гобелена с прорезными карманами.
Забеременев вторично, немедленно перешла на здоровое питание с растворимой лапшой и такими же пюре с сухариками. Отыскивала обеды еще неиспробованного вкуса, и это было настоящим праздником — в каком-нибудь удаленном магазине обнаружить не вечные спагетти — болоньезе, а что-нибудь в грибном соусе. В это же время я открыла сериал «Скорая помощь» и потерялась во времени. Тут двумя словами не обойдешься, слишком большой исторический пласт, но чувства были сильнейшими.
Один знакомый мальчик с детских лет ценил журнал «Сельская Молодежь». И собирал их в коллекцию. Менялись режимы, деньги и власти, а его отношения с «Сельской Молодежью» оставались неизменными. Несколько раз он даже выезжал в разные другие города, чтобы купить номер-другой. А одна девочка спала только на постельном белье Трехгорной мануфактуры. Навещая с эротическими целями своих товарищей, она осведомлялась о марке простыней. Вдоволь насмотревшись на недоуменные и даже перекошенные лица, доставала из дамской сумочки пару наволочек и просторные пододеяльники любимой фабрики. После всего она немедленно принималась стирать, замачивала в любом мыльном растворе, и терла под краном руками, как дореволюционная прачка. Сушила непременно на воздухе.
Джин-тоник! В алюминиевых банках, новинка 1996 года, как же я могла забыть. Предмет помешательства длиной в три сезона, причем лучшим считался не синий, а темно-зеленый.
Посты в соцсетях. Тут многие подсели. У меня было большое человеческое преимущество, сейчас расскажу, какое. Известно, что самыми интересными историями являются описания самой глупой ситуации в жизни автора. О, я могла похвастаться множеством подобных ситуаций, что и проделывала с удовольствием. Это — глобальнейшая заморочка нулевых годов, бесспорно. Как и сериал «Клиника».
Весной мы семьей ели бочковую селедку, летом — забыла, осенью — мороженую вишню, а в декабре — йогурты с шоколадными шариками. В последнее время меня неожиданно повело в сторону лаков для ногтей всех оттенков красного. Тренды прошедшей зимы и новой весны.
И нет никакой возможности остановиться! Это как перенасыщенный раствор соли, когда она перестает растворяться в воде и при малейшей возможности запускается процесс кристаллизации. Что-то такое делали в средней школе на занимательной химии, в прозрачном стакане выращивали сталактиты и сталагмиты на лохматых нитках и проволочках. Наверное, в этом и есть сущность заморочек, кристаллизация как процесс фазового перехода вещества. Правда, не всегда нужной лохматости нитка попадается, но это уже дело случая.
