Минувшая пятница в Самаре снова стала литературной. Областная библиотека впустила в свой конференц-зал любителей поэзии. Каждый месяц они собираются вместе и читают стихи — хорошие чужие и разные собственные. Очередную литпятницу посвятили Маяковскому.
Сбор бойцов
Перед тем, как отправиться на мероприятие, включаю телевизор. Музыкальный канал. На экране слащавый мужчина на пару с бородатым мальчиком выпускают анимированные лучи из пальцев. За кадром женский голос настоятельно повторяет: «Ты наш герой, Лазерboy». Это современная песня. Про молодежь.
Выключаю телевизор. Выхожу из дома и направляюсь в областную библиотеку. «Сейчас увижу молодежь», — думаю. Причём не аморфное большинство, а действующее и активное меньшинство. Неужели для них тоже героем является мифическое существо, отзывающееся на имя «Лазерboy»?
За десять минут до начала мероприятия зал выглядит полупустым. Молодые поэты и любители поэзии разбредаются по рядам, чтобы погрузиться в собственные мысли. Одни задумчиво рисуют в блокнотах. Другие что-то читают. Ощущается некоторое напряжение и никакого единства. Вдруг парень с гитарой в руках смачно рыгает на весь зал. И все громко смеются. А гитарист произносит: «Разрядил обстановку! – и раблезиански добавляет, — что естественно, то не безобразно».
Зрители улыбаются довольно. Откладывают блокноты и книжки. Ведущая объявляет об открытии очередной литпятницы.
«Плохие» слова
На сцену выходит высокий парень в клетчатой рубашке и серых брюках. Он читает раннее стихотворение поэта с коротким названием – «Вам!». Молодой человек ходит из одного угла сцены в другой. Громко бросает в зал ругательства, якобы адресованные каждому зрителю. Произносит финальную, ставшую крылатой строчку: «Я лучше в баре бл..ям буду подавать ананасовую воду». Зал взрывается от восторга.
Все, конечно, помнят свежий закон «О государственном языке». Запрещается использовать мат при публичном исполнении произведений искусства. Поэтому-то зрителям и нравится отважный поступок молодого поэта. В зале возникает атмосфера Маяковского – атмосфера провокации и неповиновения.
Девочка-хипстер в розовой кофточке, аляпистой шляпе и ярких штанах читает что-то агитационное. Снова слышатся бранные слова. Своим нарядом и храброй речью она будто призывает к борьбе. Зал поддерживает.
Следующие два участника читают с листочка и телефона. Смешно, конечно, наблюдать как девочка, уткнувшись глазами в экран телефона, «бросает» вверх свой кулак и скандирует: «Товарищи! На баррикады!». Но всё же она верит в то, что говорит. Пусть не до конца понимает, кого она хочет побудить к действию, и на какие именно баррикады все должны отправиться. В зале нет единого чувства протеста. Но своей бессознательной волей к свободе молодые поэты разительно отличаются от тех людей, кто сидит на проплаченных мероприятиях, и бездумно аплодируют речам высоких государственных чиновников.
Ностальгия по-настоящему
На сцену выходит худенькая девочка в очках. Наизусть, с выражением читает Маяковского. Закончив, объявляет, что сейчас прозвучат её собственные стихи. Зал в ожидании. И на зрителей обрушивается два лирических произведения, которые захватывают всё их внимание. В стихах молодой поэтессы присутствует и тема любви, и тема свободы. Девочка спускается со сцены. Зал громко аплодирует.
После выступают еще несколько поэтов. Они читают посредственно. Зрители слушают их, но рассеянно. Следующая поэтесса выходит в черной футболке с принтом: «Я ♥ МАЯК». Что означает: «Я люблю Маяковского». Она читает стихотворение своего любимого поэта, потом принимается за свои собственные. Девочка, складывая слова в рифму, рассказывает о любви поэта к Лиле Брик. Она обращается к музе Маяковского: «Люби его, Лиля. Люби его тихо. Люби его нежно». А затем, почти шёпотом произносит: «Он мальчик. Ему нужно, чтобы его кто-то любил».
Зал впечатлен. Далее на сцену выходят люди, которые наспех читают Маяковского, чтобы только заполучить возможность прочитать свои собственные (плохие) стихи.
И о политике
Обрывает похоронную процессию настоящей поэзии Александр Максимов – постоянный гость литпятницы. Он ставит небольшой пакетик на сцену и объявляет конкурс. Нужно назвать, как будет называться следующий год в России. Один парень кричит: «Год выборов! Год Единой России!». Все смеются. Но следующий год будет годом литературы. Кто-то отгадывает, и подарок отправляется к счастливчику.
Максимов удаляется, и на сцене появляется пожилая женщина. Она читает «Сказку о красной шапочке», написанную В. Маяковским в 1917 году. Речь идёт о кадете, который обладает показным чувством патриотизма. Символ лжи – красная шапочка. По сюжету головной убор разрывает ветер, а кадета – псы революции. Чтица заключает: «Когда будете делать политику, дети, не забудьте сказочку об этом кадете». Зрители аплодируют. Но они не хотят осторожничать. Они хотят действовать.
Антон Чехов рекомендовал «выдавливать из себя по капле раба». На ум приходит Ф. Рабле со своим карнавалом и атмосферой безграничной свободы человеческого духа. «Каждый день нужно выдавливать из себя Рабле», — думаю я. Каждый день нужно становится свободным. И никаких лазербоев, конечно же.
