Хулиан Атиенса Гарсия, мэр небольшого испанского города Ла Тоба, ввел шестьдесят пять правил поведения для своих земляков. В частности, новые правила запрещают в общественных прикасаться к гениталиям, поправлять исподнее, пускать газы и ковыряться в носу. Жители Ла Тоба обязаны прикрывать рот, когда зевают или кашляют, и не разговаривать во время еды. Документ одобрен местным советом. Что характерно, среди испанских ребят нашлось немало недовольных инициативой мэра. Жаль, русскоязычные ссылки не дают текста всех шестидесяти пяти пунктов «Устава вежливости», было бы интересно, рекомендуется ли жителями Ла Тоба выбрасывать из окон строительный мусор и элементы несущих конструкций – именно это проделал не так давно ответственный квартиросъемщик Спиридонов А.А., роскошно объяснив присутствующим: « ну а что, на улице и так грязно».
На улице и вправду – грязно.
Наиболее грязно в Самаре ранней весной. Снежные покровы истаяли, белый маскировочный халат снят, надолго отложен, как минимум – на полгода. Коммунистические субботники еще не созваны, и новые хилые саженцы еще не воткнуты в землю трудолюбивыми руками государственных чиновников. Грязно кругом, грязно не просто так, а изобретательно. Например, мусорные контейнеры на улице Степана Разина – хорошенькие темно-зеленые, на колестках, отчего они так не полюбились местным жителям, непонятно, но они не полюбились. Метрах в двадцати организована альтернативная куча мусора: коробки, тряпье, пищевые отходы, сверху – пианино. Полированное пианино советского производства, весеннего названия «Ласточка», клавиши, педали – все есть, в альтернативной куче мусора. Несколько дней инструмент провел в полной комплектации, а потом внезапно сделался разбит на массивные деревянные фрагменты, выделялось зеленое сукно, обычно скрытое внутри. Клавиши валялись выбитыми зубами, особенно печальными выглядели черные, такие изящные.
Улица Чапаевская хочет побороться за звание улицы с самым необычным мусором – здесь, на несанкционированной свалке, рельефно красуются ступени эскалатора с характерной рифленой поверхностью в виде выступов и впадин. Как оказались они здесь, вдали от торговых центров, станций метро и прочих местах традиционного использования? Никто ответа не даст, лишь бродячая собака взглянет укоризненно, имея в виду, что совсем уже обнаглели. Ноги переломаешь, все четыре.
Песок, чуть волнуемый ветром, устилает городские улицы ровным слоем. Происхождение песка как раз легко объяснимо – он часть песко-солевой смеси, которую щедро рассыпали на голый лед во избежание травматизма. Песок объяснить легко. Пустые бутылки из-под пива объяснить легко. Скамейку на площади Революции, всю в упаковках от быстросупа – тоже можно. Центр города, городская Дума в двух шагах, и вдруг, на оживленном перекрёстке скопление пустых пачек из-под стирального порошка. Почему здесь? Пачки без труда переносятся ветром вокруг фонарного столба, вот на какую-то с разбегу прыгает ребенок, пачка лопает с характерным звуком, песок на тротуаре женится на белом порошке с голубоватыми включениями.
Но что мы все в центре да в центре! Есть и другие места. Например, улица Карла Либкнехта. Улица Карла Либкнехта — тихая, по одной ее стороне стоят маленькие ветхие дома, а по другой – загадочные офисные здания и особняки за чугунными заборами. Чугунный забор абсолютно не препятствует образованию стихийных мусорных куч: гигантские коробки из-под бытовой техники кособочатся, алюминиевые банки катаются, подозрительное тряпье гниет. Асфальт предательски заканчивается где-то посередине улицы, далее глина вольно мешается с мокрой землей и почему-то сеном. Улица Карла Либкнехта полна сена! Возможно, неподалеку – большой выпас крупного рогатого скота. Никто из опрошенных земляков не знает улицы Карла Либкнехта; более того, никто из жителей улицы Карла Либкнехта не знает улицы Карла Либкнехта. Если вы вдруг потерялись на улице Карла Либкнехта, вам придется уточняете свое месторасположение с помощью спутника, потому что аборигены на все вопросы отвечают так: «Какого еще на фиг карла?». Аборигены выглядят недовольными, их усы щетинятся, в бороде хранится еда желтого цвета. Обуты они разумно – в резиновые сапоги, чавкают по грязи, вручную выкатывают автомобили старинных отечественных моделей из номинальных ворот.
На улице Карла Либкнехта – сено, а на улице Красных Коммунаров – чешуя рыб. Целый квартал густо усеян, будто бы улица Красных Коммунаров решила напомнить всем, что земля — это бывшее морское дно. И все мы когда-то были рыбы, и на ранних стадиях развития человеческий эмбрион имеет зачатки жаберных дуг и хвост, повторяя этапы общей эволюционной истории.
Улица Красных Коммунаров близка к скверу Калинина. Сквер Калинина и в лучшие свои времена не отличается дизайном ландшафта, идеальной чистотой аллей и прочими кунштюками, а сейчас у него не лучшие времена. На грязной лавке спит гражданин. Солнце золотит его массивные башмаки в ошметках еще осенней грязи. Сон гражданина охраняет гражданка, в синей шапочке «петушок», с кисточкой, как положено. Гражданка иногда ногой отпихивает подступающий хаос в виде старых полиэтиленовых пакетов и рваных бумаг, летающих по воздуху. Палые листья цвета земли гражданке не мешают. Вот она даже берет несколько и протирает ими руки, на манер гигиенической салфетки. Внезапно гражданин пробуждается, дрожит от испуга, нашаривает в глубинах одежды миниатюрную бутылку водки, делает большой глоток.
«Такой кошмар приснился, — говорит дрожащим голосом, — такой кошмар, ты только подумай! Будто бы на моих руках кричит ребенок, и я знаю, что он смертельно болен. Буквально жду, что он умрет, и даже уже хочу, чтобы не мучился. Прямо страшно, Танюша! Прямо открываю глаза и боюсь, что вокруг поляна заставлена больными ребятишками».
«Не кипятись, — спокойно отвечает гражданка, — я сейчас в православном соннике посмотрю».
Моментально открывает потрепанную книжку. Через пару минут читает удовлетворенно:
«Если вам приснилось, что ребенка укусил зверь, то этот сон свидетельствует о том, что в будущем на Земле появится большое количество вампиров, которые в первую очередь будут представлять серьезную опасность для детей».
«Чего болтаешь? – гражданин опустошает миниатюрную бутылочку, — никакого зверя! Давай про больных младенцев, чего».
Он ловко попадает бутылочкой в дупло старого дерева.
«Вот! – гражданка пихает его локтем в бок, — нашла: если вам приснился ребенок-инвалид, у которого нет конечностей, то такой сон свидетельствует о том, что Земля находится под реальной угрозой гибели. Из-за того, что окружающая среда очень сильно загрязнена, на свет будет рождаться очень много детей с различными физическими недостатками, а также психическими отклонениями, и человечество вымрет».
«Так это что же получается?! – гражданин возбужденно взмахивает руками, — так это же хорошо, что мне не приснился ребенок, у которого нет конечностей!».
Гражданка кивает. Отгоняет ногой особенно надоедливый обрывок полиэтилена. Полиэтилен не отстает. Грязно в Самаре.
как-то страшно жить и видеть сны в Самаре..
Да не… Нормально. Чапаевская их удивляет. Вы на Безымянку или в 15-й приедьте. Вот где страшно. Карл Либкнехт против Карла Маркса, где Самарская ТЭЦ, просто нервно курит…
И в Воронеже такой же срач! Вчера ветер был, так помойку возле дома по всей округе разметало. Иду вечером домой, а помойка-то везде!!! И песку столько, что кажется живу на песочном месторождении! А уж от пыли вообще не продохнёшь. Кажется весною везде так.