Как человеку ни отбивайся, как ни отталкивай от себя воображаемую бормашину, а все одно рано или поздно придется усаживаться в зубоврачебное кресло. Перед этим человек может выдержать бой в регистратуре районной поликлиники, либо получить чашку кофе от улыбающейся красотки на рецепции частной клиники. Но что чашка кофе! В стоматологии люди «идут на врача».
— О нет, — невнятно возразила я стоматологу, плотно закрыв рот, — давайте повременим, мы боролись за этот зуб двенадцать лет! Он дорог нам, как трофей и боевое знамя.
Кажется, я сказала даже: «боевой стяг», но стоматолог пренебрег метафорой и потребовал у ассистента длинную иглу. Руки его поскрипывали латексом у меня за щекой. Убистезин или другое вещество ощущалось на языке горьким. Хотелось сплюнуть. Хотелось сбежать.
— Следите за уровнем анестезии, — сказал стоматолог и грюкнул шприцем в изогнутый лоток. — Вы следите?
Я не следила. Я горевала. С чем можно сравнить потерю очередного зуба, заменить который позже будет призвана дорогостоящая коронка?
— Корень разломился на три-четыре части, — с удовольствием сказал стоматолог, поигрывая отростком бормашины. — Попробую прямым элеватором. Потом будет видно. На всякий случай боковой приготовьте.
— «От себя»? – непонятно уточнила ассистент.
— Начнем «от себя», — согласился стоматолог, — элеватор Леклюза тоже возьмите. Хоть я Леклюза не одобряю. Лишнее это.
— Он вам и не нужен, — восхищенно прошептала ассистент, — Леклюз… Вы и прямым отлично справляетесь.
Разумеется, глава частной клиники, врач-стоматолог высшей категории с 25-летним стажем работы, отлично справляется с приспособлениями для экстирпации зубов. К нему я хожу много, много лет подряд, через тернии к звездам, и в районную поликлинику, и в частный кабинет, пойду и в тюремный лазарет, если вдруг стоматолог решит практиковать там. Как-то стоматолог профессионально назвал меня: сложный рот.
Заработать стоматолог может в любом месте. В частной клинике – пожалуйста. Стоматолог-терапевт в Самаре заработает порядка тридцати тысяч рублей. Ассистент – до двадцати. В государственной поликлинике – пожалуйста. Даже на бюджетном приёме. Особенно на бюджетном приеме. Всё зависит от квалификации врача и его популярности среди пациентов. По ТК РФ режим работы — 6 часов в две смены, с 8:00 до 14:00 и с 14:00 до 20:00.
В государственных поликлиниках существует план государственных гарантий – ПГГ. Все, что указано в плане — гарантированно бесплатная помощь. Относительно бесплатная, за неё платят страховые компании. Официальная зарплата бюджетных врачей зависит от этих страховых выплат. Для бюджетного приема есть показатели эффективности — УЕТ.
Врач должен «сделать план» — набрать определённое количество УЕТ. План государственных гарантий необходимо выполнить! Иначе снизят зарплаты всем, и главный врач закатает виновных в асфальт. Часто «делать план» врачу финансово невыгодно, интереснее работать «левак». Именно «леваком» хороший стоматолог заработает и тридцать, и пятьдесят тысяч рублей на бюджетном приеме. Чтобы стабильного не делающего план врача держали на работе, он должен хорошо делиться либо с заведующим отделением, либо сразу с главным врачом.
Понятно, что такие приключения для врача-стоматолога частной клиники если возможны, то в гораздо меньшем масштабе.
Прямой элеватор напоминал крестовую отвертку, боковой – тоже отвертку, но с извращениями в виде широкой изогнутой рукояти. Опальный леклюз был похож на штопор простецкой конструкции. Неприятно, если с твоим бывшим зубом хотят справляться отверткой, и даже если штопором — неприятно. Я сплюнула. Емкость для плевков хрюкнула и плеснула со дна водой.
— Ну что, — стоматолог встал сзади и положил левую руку в перчатке мне на шею, — приступим.
— Я не уверена, — трусливо выговорила я онемевшими от веществ губами, — в должном уровне анестезии.
— Да вы шутите, — ответил стоматолог и погрозил прямым элеватором.
Ассистент всунула в мой рот слюноотсос. Менялись элеваторы, будто бы вкручиваясь мне в мозг, что было само по себе странно, учитывая расположения зуба (внизу) и мозга (выше). Ассистент утирала кровь с моего расквашенного подбородка. Стоматолог менял хват на шее, фиксируя голову назад и влево. Больно не было.
— Дыши носом, — командовал отрывисто стоматолог. С элеватором в руке он всегда переходит на ты. – Не запрокидывай голову. Расслабь челюсть. Язык спокойно. Губу мягко. Носом, носом.
Я стоматологу очень верю, и если он просит расслабить челюсть и не запрокидывать голову, я все это буду проделывать. Слюноотсос надежно обосновался у входа в горло. Если бы не годы стоматологических тренировок, то я вполне могла бы стошнить через мягкую губу.
— Не мешайте нам, — ласково укорила ассистент, — а то кровью захлебнетесь.
Кровью я не захлебнулась, а для восстановления потерянной по пути домой приобрела роскошную бутылку красного вина. Таким вином в Молдавии встречали российского президента, я в новостях подглядела. Правда, год урожая у меня вызывает сомнения. Тот ли.
Руководитель частной клиники озабочен тем, чтобы привлечь к себе свежие стоматологические силы. Образующиеся сразу по окончании медицинского ВУЗа молодые врачи не соглашаются работать ассистентами, а большего частные клиники им не предлагают. На бюджетном приеме среди врачей кадровых проблем нет. В государственных клиниках гарантированы соц.пакеты и стабильный «кусок хлеба» в виде бюджетного оклада, оплаты больничного, профсоюзных благ и полноценного отпуска. В частной клинике поток клиентов может быть нестабилен, от чего страдает зарплата доктора, но зато всегда меньше бюрократической писанины и организованного вранья.
А пациент все-таки идет «на врача».
