20 августа, отправление в 8:30 с речного вокзала, быть непременно. Потому что раз в два года. Потому что иначе в следующие два года будешь обречена выдумывать отговорки, почему не поехала. Не отвечать же, в самом деле, как провинциальный сноб: «потому что там все то же самое»!
Может быть, зря кураторы биеннале каждый раз изобретают темы? «Дом», «еда», «любовь», в этом году – «чужестранцы». Ощущение де жа вю появилось еще во внушительной очереди из невыспавшейся самарской арт-тусовки, запасшихся пивом туристов и бодрых жителей Ширяево. Места для сидения и сна, как обычно, не хватило. Два с половиной часа в ожидании свежей порции современного искусства – это тоже часть концепции номадизма. Вернувшийся из питерского музея современного искусства «Эрарта» — на днях там открылась выставка нашего контемпорари арта — самарский десант делится впечатлениями: было хорошо, даже здорово, много алкоголя, разного. Из чувства противоречия весь этот номадический день буду пить только кефир. Спустившись на берег, попадаем в перформанс, который точнее было бы назвать хэппенингом: шведы Грета Вейбулл и Клас Эрикссон в костюмах таможенников выстраивают, так сказать, очередную очередь из прибывших. Чтобы пройти через самодельный металлоискатель, надо подчиниться нахальным представителям власти – отдать съестные припасы, хлебнуть из фляжки, снять обувь, проползти на четвереньках… Во время испытания (инициации?), прихожу к мысли, что непостоянство чувств социальной безопасности и собственного достоинства – привычная российская ситуация, странность которой как-то слишком легко перестает возмущать. Свежее наблюдение в самом начале пути – уже неплохо.
Выбор теряет значимость, потому что ты понимаешь (или просто разделяешь мнение толпы?): тебе показывают не то, что обычно называют искусством, и даже контемпорари артом.
В программе поровну инсталляций и перформансов, страх пропустить нечто особенное стягивает сотни три зрителей в ту самую описанную в концепции биеннале «орду, которая осваивает все новые очаги искусства». Страх не успеть заставляет делать выбор – стать ли в хвосте очереди к инсталляции «Общественный шепот» (снова шведы), чтобы в итоге услышать в конце трубы недвусмысленные вздохи, или не отстать от толпы, кочующей к следующему арт-объекту. К середине пути – в который раз – выбор теряет значимость, потому что ты понимаешь (или просто разделяешь мнение толпы?): тебе показывают не то, что обычно называют искусством, и даже контемпорари артом. Биеннале в Ширяево в совокупности всех этих акций, безобидных хулиганств и попыток сказать нечто — сама становится традиционным событием, смысл которого складывается из долгого путешествия по реке в переполненном омике, из знакомых лиц, отдохнувших за лето, и потому таких доброжелательных, из кружения по зажиточному селу и реакции его жителей на происходящий арт, из поверхностной встречи и легкого расставания с объектами так здесь называемого искусства, из торопливых перебежек в сторону «пирожковой» и пивной, и неизменного финального перформанса в штольнях.
Различье — суть подобья всякого и тем труднее сделать выбор. Будь всё на свете одинаково, тогда как скучно жили мы бы.
Конечно, в каждую биеннале случается особое событие. На этот раз утомительный поиск искусства среди деревенских домов и дорог разбавило вторжение представительницы администрации города Жигулевска. Приземистая бойкая женщина сделала куратору биеннале Неле Коржовой выговор за проведение мероприятия без согласования. По мнению администрации и дирекции национального парка («Звонит мне директор национального парка и спрашивает: «Алевтина Витальевна, никто со мной ничего не согласовывал, какой-то народ собрался…»), такие мероприятия должны проходить культурно, в сопровождении полиции, а то все это напоминает митинг. И вообще, гости в Ширяево приехали самые разные, народ не понимает, что здесь происходит, у кого-то давление высокое, мало ли чего случится от современного искусства. Вот и произошло «Столкновение дискурсов», заявленное, правда, по программе биеннале двумя неделями ранее в Арт-центре в качестве специального проекта куратора Мартина Шибли. Недовольные затянувшейся остановкой, самарские «номады» стали угрожать реальным митингом, и администраторша спешно уехала под смех и аплодисменты.
Биеннале плавно двигалась к концу пути, но чего-то не хватало. Может быть, физической вовлеченности толпы в художественные акции – интерактивности, заданной шведами в начале «шоу». Или, может быть, того, что называется радикальным жестом. Эстонка Мари Картау, запомнившаяся завсегдатаям биеннале своими эпатажными перформансами, на этот раз была неожиданно сдержанна – лишь скромно мелькнуло красное белье в разрезе медицинского халата… Сухая речь ее сводилась к ненужности для народа официозных монументов, символов власти: даешь деревья вместо памятников. Последний перформанс – «Зоологический музей в Ширяево» — традиционно был показан в штольне. Шведка Ингела Ирман соорудила из местных колосков шикарную козлиную шкуру и, облачившись в нее, угрожающе блеяла. «Своим присутствием вы подтвердили важность Ширяевской биеннале» — подвел итог комиссар биеннале Роман Коржов. Тут хочется цинично перевести: налогоплательщики обеспечили 100-процентую явку и тем самым подтвердили…
По-моему суть происходящего безыскусно, но точно и доступно выразил эстонец Андрюс Йонас. В образе дурака-фрика он то насвистывал в дудочку, то пил пиво, актерски выдерживая паузу перед фотокамерами, а потом, в ритм махов руками и ногами повторял «This is art, this is not art»
По-моему суть происходящего безыскусно, но точно и доступно выразил эстонец Андрюс Йонас. В образе дурака-фрика он то насвистывал в дудочку, то пил пиво, актерски выдерживая паузу перед фотокамерами, а потом, в ритм махов руками и ногами повторял «This is art, this is not art». Спор о том, является ли увиденное «между Европой и Азией» артом, уже не возникает. Отзыв одной из «номад», оставленный в социальной сети, вполне типичен для этого фестиваля: «Необыкновенное путешествие в необыкновенное место с необыкновенными людьми да плюс еще чудесная погода — это все было, было!!!! Спасибо организаторам и художникам — это незабываемо!». Участникам биеннале везет с погодой, предприимчивые ширяевцы вовремя поспевают с демократичным обедом, сельская детвора с энтузиазмом участвует в создании шведской инсталляции. Все располагает к продолжению этой милой затеи со стилизацией номадизма. А в толпе всегда можно спрятаться от серьезного отношения к несерьезному искусству.
самый адекватный отчет. отлично