24 июня стало известно, что ряд российских общественных организаций, в том числе и Межрегиональный общественный фонд содействия развитию гражданского общества «Голос-Поволжье» подали иск в Стасбургский суд по правам человека. Иск связан с нарушением статей Европейской конвенции о защите прав человека. Дело в том, что «Голос», как и еще некоторые организации, министерство юстиции России принуждало войти в список «иностраннных агентов» за получение финансирования из-за рубежа, что противоречит статьям Конституции РФ: о свободе собраний и объединений (статья 11); свободе выражения мнения (статья 10) и запрещении дискриминации в связи с предыдущими двумя статьями.
Мы выяснили у руководителя фонда Людмилы Кузьминой, чего хотят добиться истцы. Вот что она рассказала:
Людмила Кузьмина: Два с половиной года назад (в июле 2012) были приняты поправки в закон «О некоммерческих общественных орканизациях», вводящие прозвище «иностранный агент» для тех организаций, которые занимаются развитием гражданского общества в России. То есть, поскольку нынешняя российская власть ни капли не заинтересована в развитии гражданского общества, мало того, пресекает любые попытки со стороны бизнеса развивать его, то получалось (до 2012 года), что пытаться защищать права человека в России можно только на иностранные гранты.
С 2012 года, после принятия поправок в закон, вместо развития гражданского общества началась его деградация. Большинство общественных организаций отказались от иностранного финансирования, включая «Голос». На «Голос-Поволжье» очередная атака была предпринята 21 января 2015 года по поводу того, что «Голос» не собирался признавать себя «иностранным агентом». И это при том, что с ноября 2012 года мы перестали работать. Получается, что нас наказывают задним числом, хотя закон обратной силы не имеет. А банк, с которым мы работали, «Приоритет», был лишен лицензии еще летом 2013 года. В протоколе минюста так и написано, что никакого иностранного финансирования с 2012 года мы не имеем.
НГвП: Но ведь закон, вроде бы, не должен иметь обратной силы?
— Не должен, но это не останавливает российское министерство юстиции. Которое действует в соответствиями с ориентирами, заданными «вертикалью власти».
- Если это не останавливает, то, как Вы считаете, остановит ли иск в ЕСПЧ (Европейский суд по правам человека — Авт.)?
- Я понимаю, что этот иск — действие скорее символическое. Тем более, что Конституционный суд России произвел на свет постановление о приоритете российских законов над международными. Но всё же, при помощи юристов правозащитной ассоциации «Агора» (наши интересы в Страсбурге будет представлять Ирина Хрунова) мы хотим показать нашим гражданам и гражданам зарубежных стран, насколько всесильно государство по отношению к своим гражданам. Пусть этот пример останется в истории.
- Вы считаете, что ЕСПЧ не признает иск?
- Я не могу сказать, хотя иск коллективный, от нескольких организаций, которым велено стать «иностранными агентами». Но важно другое: когда в 90-е годы нефть стоила 20 долларов и бюджет был «тощим», государство приветствовало помощь иностранных гуманитарных фондов в целях реформирования системы госуправления, муниципального управления, правоохранительных органов, системы исполнения наказаний. Позже, когда нефть подорожала и бюджет стал более тучным, наплевали на всё. Наш иск — это способ показать власти, что мы здесь есть, что от нас, от гражданского общества, не надо отмахиваться походя.
- А международного резонанса Вы ожидаете?
- Да, я думаю, что и на международном уровне станет понятно, в каких условиях живут сейчас граждане России. Даже если иск не будет удовлетворён. Вместо того, чтобы развивать институты гражданского общества, государство усиливает «вертикаль власти», силовые органы и т. д. К чему мы придем таким образом?
