Самару посетил один из известных российских «коммерческих» писателей Олег Рой. В городе на Волге он встретился со своими поклонницами и журналистами, чтобы презентовать им свою новую книгу «Я тебя никому не отдам». Попутно травил байки и рассказывал о своем любимом коте абиссинской породы.
— Олег, писателей часто спрашивают, много ли их самих в образах главных героев их произведений. А как у вас – в каждом ли романе есть вы? И насколько собирательный у вас получается образ?
— В каждом герое, будь он положительный или отрицательный, есть что-то от меня. Все это Олег Рой. Это те моменты, которые у меня не могут получиться в жизни, и их я «проигрываю», проживаю на бумаге. Понимаете ли, чем хороша жизнь писателя, так это тем, что он проживает огромное количество жизней. Никому не дано столько жизней прожить! В каждом герое я. Он плохой, он убивает, он маньяк, он влюбляется, он разводится… Я сам разводился два раза, прям так по полной. И это все находит отражение в тексте. Я везде нахожу самого себя.
— То есть вымысла у вас практически нет?
— Не везде. Например, если мы говорим о романе «Фантомная боль», то как там его нет, когда дьявол и бог помещают одну и ту же душу в разные три тела. Если бы это был не вымысел, то у меня сейчас стояли два санитара по бокам и ручки бы мне завязывали. Здесь я показываю один из способов докопаться до истины человеческой души, понять, что же в нас главное. Иногда ты, зная человека только с одной стороны, можешь посвятить ему всю свою жизнь, а проходит время, и ты получаешь об этом человеке совсем другую информацию… Не от него любимого, а от того, кто вместе с ним прожил долгую и страшную жизнь. И ты понимаешь, что этот человек имеет как белую сторону, которую он тебе открыл, так и совершенно черную. Когда ты об этом узнаешь, что ты будешь делать, будешь ли ты так же способен ради этого человека на все? И вообще будешь ты после этого с ним общаться? Задаваясь этими вопросами, я и начал писать. Чтобы попробовать руками бога и дьявола поместить душу одного и того же человека, но дать в одном случае абсолютную информацию о нем, а во втором – умолчать вообще все. И как человек поступает – может ли он убить, может ли он простить. В каждом из этих трех случаев есть я, даже в инвалиде есть Олег Рой.
— А в новом романе «Я тебя никому не отдам» тоже много вас? Значит, вас часто выручали женщины как и главного героя?
— Вас так много, вот пойди, скажи нет! Мне даже бежать некуда. Я как нормальный мужчина сразу оглядываюсь: есть ли куда бежать… Стена. Тут же говоришь: да что вы, всегда выручали. Татьяна выручает Сергея, потому что любит. Мы же мужчины, пойди нас не люби. Мы самые хозяйственные, самые лучшие, ради нас вы забыли, что такое не быть хозяйственным, ведь мужчина, по сути своей, лучше убирается, правду вам говорю. Он знает, что куда положить. У вас же, в вашем бардаке, только ваш личный порядок. Для мужчины порядка в этом нет. Если носки лежат на диване – это место для них. Не шкаф. Шкаф – это ваш порядок. Кстати готовим мы тоже лучше вас. Потому что я знаю, где находится лучшее кафе, я там все себе куплю. И сосиски я готовлю лучше, чем вы борщ, и быстрее. Я ушел от двух жен. Я тот самый колобок, которого ни разу не съели.
— Может, вас еще все ждет в будущем. Вы просто не прочувствовали!
— Я два раза по 11 лет был в браке. 22 года от звонка до звонка. Тем не менее, я очень люблю своих жен. Я очень с ними дружен. И я, правда, я всегда об этом говорю, мне нечего в этом отношении скрывать – у меня две потрясающие жены. С первой я знаком был с третьего класса, и когда пришел из армии, а мы тогда, в мое время, ходили в армию, у нас не было плоскостопия на всю голову, сразу – как бы в семью, сразу ребенок… И все тогда считали, что я импотент, раз я люблю одну женщину. И так 11 лет. А потом однажды поехал кататься на водных лыжах. Катер, и я за катером, такой весь счастливый. Потом бац, голова передо мной, я бросаю фал, лыжи – туда, сам – туда… головой еще об лыжу… Думаю, вот сейчас эта сволочь всплывет, и я прям ее задушу. А всплывает совершенно потрясающая девушка. И я сразу понял – вот она, любовь, а раньше это была не любовь, это была дружба, привязанность, все, что угодно. В этот день я, как нормальный человек, пришел домой, сказал жене, что я ухожу, собрал спортивную сумку, сел в машину и уехал. И потом были потрясающие 11 лет. И дети у меня все потрясающие. С писателем сложно жить… Мы же все время что-то забываем, я что-то постоянно пишу, у меня огромное количество героев, и я начинаю их ревновать и меня начинают ревновать к ним. Вы же вообще частные собственницы: вам или огород держать или мужа завести. А в преддверии вы еще любите собак и кошек. Правда, я сейчас тоже завел. Моня у меня, правда, я его уже отдал… Рассказать про Моню?
— Расскажите!
— У меня есть друзья. Когда пришел кризис, они уехали из страны. Уезжали очень быстро, я думал, наверное, что-то случилось. В Майами уехали, не самое плохое кстати место, многие в кризис уезжают в места не столь отдаленные сроком на 9 лет, с конфискацией имущества. Через какое-то время звонят: «Олежка, сходи в такое-то заведение для кошек и собак…» Притон. Я называю его притон, потому что там ужас что творится. «Посмотри, как там наш кот?». Прихожу, там такая женщина, три Олега Роя, она все время что-то ест, кажется, что консервы собачьи… И в дальней клетке, вот такой тоненький, весь в собственных фекалиях, с порванным ухом, сидит нечто. Настоящая рысь! Абиссинская порода! А вонь от него – страшная. «И что с ним?», — спрашиваю. «Да вот пить перестал, кушать – уже два дня как не ест. 3-4 дня, и вынесем». А я же обещал, меня же слезно умоляли, хоть на месяц забрать: «Назови его Роем, его точно заберут!». Говорю: «Давайте, я его забираю!». «Да, пожалуйста, с вас 8 тысяч» — мило так отвечают. Никогда до этого не думал, что кошкам столько всего надо! Я бы мог трехкомнатную квартиру на эти деньги купить! Кормил его через верх, он забьется в угол, шипит, мыл через прутья клетки… На второй день, сплю и чувствую, что кто-то по одеялу идет. Я же про кота-то забыл уже, и я думаю – дописался. Страшно стало донельзя. И седые виски у меня, наверное, с этой ночи. Открываю глаза, вот такая вот рожа передо мной, стоит и нюхает. Лег возле меня, подмышку, и с тех пор мы с ним не расстаемся. Для тех, кто хочет приобрести себе друга, но не кошку и не собаку, приобретите абиссинскую породу, потому что это и кошка, и собака в одном лице. Будет тебя любить так! Единственная их проблема, куда бы вы ни пошли, он везде будет с вами.
— А часты ли у вас мистические ощущения? Верите ли вообще в мистику? И как вам пришла идея написать такой «вампирский» роман, как «Вдали от рая»?
— Вы знаете, вампиров много, и «Вдали от рая» это не случайная задумка… Я знаю многих, которые, общаясь с людьми, забирают их энергию себе. У меня есть близкие знакомые, ведущие телепрограмм, они выходят после шоу, и у них прямо крылья за спиной. А я, я – наоборот. Знаете же, что есть такие, которые легко делятся своей энергией, а есть те, что постоянно из тебя тянут и тянут. Мало того, они делают все возможное, чтобы подменить твою жизнь. Твои удачи на собственные неудачи. И тогда, когда я до этого дела додумался, а потом еще ОГенри с его «Зеленой дверью» начитался, вот это все в сочетании с моим внутренним состоянием и породило роман. Кстати тогда был год, когда я отказался от встреч с читателями. Потому что я до оборочного состояния терял все силы после таких встреч. Сейчас уже научился, слава богу. У меня есть очень хороший учитель. Притом я не верю ни в какие там бабушек-гадалок причитания в стиле «дайте я вам яйцо покатаю по голове, и все уйдет». Сразу говорю, не верьте, ничего такого в жизни не существовало и существовать не будет.
— Да вы же психолог по образованию. Наверное, какие-то психологические методы применяете «для защиты»?
— Да. Причем когда я учился на психологии, нас хорошо учили. Я путешествовал тогда еще по камерами смертников, тех, кто сидел пожизненно, я очень много времени провел в психбольницах, не будучи пациентом, а будучи человеком, который проходил практику. Я там разговаривал с людьми, и даже я не всегда могу почувствовать, что человек больной. Потому что эти люди были в здравом уме. Но при здравом взгляде имеют некие отклонения. Знаете, я никогда не забуду, как я общался с одним человеком. Он мне говорил: «Сынок, как тебя зовут? Олеженька, мир настолько сложный…, — и он мне начинает рассказывать о своей семье, своей последней работе, говорит, как он много сделал для химии. «Когда ты много работаешь, когда у тебя в голове одни таблицы, создается впечатление, что у тебя что-то с разумом не так, — говорит он, — И моя семья на это попалась, и я в это поверил». И я сижу, думаю: «Господи, да он же прав! Его же надо брать и выпускать». Но он продолжает: «И все уже думают, что Ломоносов, да он уже умер, но нет, я же живой, ты же видишь!». И я думаю, насколько надо быть потрясающе грамотным психологом, чтобы за этой нормальностью человека угадать крупинку истинного сумасшествия.
— Именно тогда вы стали писать, потому что у вас был переизбыток психологического опыта?
— Нет, на тот момент я думал, что это мне такие деньги принесет! Я абсолютно был коммерческий тип. Пришел с армии, думаю, чем бы таким заняться! Да нет, конечно, я очень сильно хотел издать свой первый роман «Амальгама счастья». Хотел, чтобы его прочитали, и кто-то очень близкий оценил бы его. Я писал его изначально для очень узкого круга. Я хотел, чтобы они немного больше поняли и обо мне, моих мыслях, моем окружении. В романе я попытался рассуждать на тему, насколько важна дружба. Тем не менее, вокруг меня есть люди, которые говорят: «На этой земле нет ничего, чего нельзя было бы купить». И я все время начинаю спорить, но жизнь меня учит другому. Все продается и все покупается. Дружба, любовь, преданность, смерть… Армия, правительство, все!
— Мы вас часто видим в телешоу. Берете ли вы из них какие-то моменты для своих романов. Потому что там порой очень интересные случаи рассматриваются…
— Пока ничего для себя не брал именно в романы. Но последняя история у Андрея Малахова, не знаю видели или нет, про женщину с искаженным лицом. У нее была асимметрия правого полушария черепной коробки. Она реально похожа на монстра. После ее своего рода исповеди весь зал рыдал. И как мне не написать о таком человеке? Было трое мужчин, которых она любила, все предали. Причем все трое ее били. Дети, которых она воспитала, вывела в свет, дети – умницы, но ее стесняются, и дочка даже не пригласила к себе на выпускной. Есть подруги, которые готовы лобзать ее и дружить с ней дома, но никуда не выходят с ней за пределы квартиры, потому что она страшная. Соседи придумывают про нее разные истории. На работу ее не берут и заставляют убираться в помещении, когда все из него вышли. Человека господь бог и социум загнобил так, что ему нужно было не один раз, а все двадцать пять руки на себя наложить. А она, пройдя все это, нашла в себе силы написать письмо на телевидение и попросить денег на операцию. Как вот про нее не написать?
— Олег, а почему вы выбрали для своих романов именно авантюрно-приключенческий стиль с элементами мистики? Иногда такое ощущение, что вы сами встречались и с женщиной-смертью, и видели ангелов…
— Нам каждому что-то дано свыше. Писателю, наверное, дано вот это. Он может явно описывать свои фантазии. Я никогда не могу представить, как работает ювелир. Откуда берется такая мысль, по которой он воспроизводит украшение из металла, золота, камней? Некоторые романы, сюжеты, идеи рождаются очень быстро, буквально за секунду-две. Вот, например, как-то я сидел, не знаю, помните ли вы роман «Старьевщица», в 2 часа ночи, во вторник, в центре Москвы, в баре… Сидел не потому, что я пропойца последний. Просто, а почему бы нет. И я сижу один, я и официант. А у него четкая установка – до последнего клиента. И я этим пользуюсь. И вдруг подходит женщина и присаживается рядом, и я еще не вижу ее глаз, а она – в платье красном, в пол. Она берет бокал и говорит: «Здравствуйте, Олег!» У меня прям мурашки по телу. Мы с ней начинаем разговаривать, и я понимаю, что она знает меня. И она говорит: «Послушайте, у вас же столько воспоминаний, почему же вы так сидите и грустите? Вы же можете сейчас сесть и вспомнить что-то хорошее?» И я говорю: «Нет, как-то не приходит на ум…». И она говорит: «Знаете, почему не приходит? Вы давно уже все продали, все растеряли. Такие, как я, потихоньку забирают это у вас своими расспросами». А потом я проснулся, оказалось, я просто заснул. И придя домой я понял, что если бы на самом деле существовала такая женщина, которая могла бы иметь способность купить твои самые хорошие воспоминания, кем бы ты стал, когда остался только с плохими? И так возник очередной роман.
— А снимать фильмы по вашим книгам предлагают?
— Предлагают, и очень много я делаю для этого. Вот сейчас я с Еленой Колчак, жительницей Самары, делаю очень интересный проект, который называется «Купола». История-триллер. Дай бог, все будет нормально, тогда в этом году выйдет такой большой синопсис. Романа не будет, но будет экранизация. «Чужие сны» в этом году экранизируются, в октябре начинает сниматься комедия по книге «Мужчина в окне напротив». Причем на роль мамы Светланы пробуется Алла Довлатова, представляете типаж, я считаю, что это прям здорово будет. Будет российско-французский проект – фильм по книге «Писатель и балерина». Надеюсь, все получится, а то как что-то начинается хорошее, то Греция куда-то не туда пойдет, то Майдан, то шпроты не догрузят. Как специально. Почему я не владею Газпромом, не знаю.
