Разумеется, корреспонденты «Новой в Поволжье» не смогли пропустить массовую свадебную церемонию на городской площади — где еще отыщешь сразу пятнадцать свеженьких женихов и шелковых невест, где еще расспросишь об истории знакомств, покупки платья, ресторанном меню и планах на новую общую жизнь! А родственники, не забывайте родственников, они тут главные, они играют свадьбу, они надели лучшее и угощаются шампанским на стриженых лысоватых газонах; матери невест сдувают с невест городскую вездесущую пыль, отцы женихов сумрачно курят в стороне. Свадьба! Банты, ленты, фата, цветы в петлицы, букеты в руках, трехъярусные торты, белые перчатки, два вида жаркого, брильянты в ушах, красная помада, золотые кольца.
Вообще, любовь, семья и верность – такие штуки, о которых вспоминают не только в новоявленный праздник Петра и Февроньи, а в самых неожиданных местах. Например, обсуждают в странном интернет-сообществе «ру.психолог»: «Если вы опасаетесь оскорбить супругу слежкой – успокойтесь. Если бы ваша «половинка» заподозрила в измене вас, что бы вы сказали ей, узнав о слежке? Я бы получил удовлетворение. Следит, значит — небезразличен. Но если объект слежки действительно оскорбится – это тревожный симптом. Во-первых, есть что скрывать. Во-вторых, вашему партнеру безразлично ваше душевное состояние».
Или дискутируют в трамвае. Самарскому трамваю 120 лет, он тащится, посверкивая древними боками, а внутри разыгрываются драмы, судьбою рвутся нити: девочка, хорошенькая как картинка барабанит в тощую грудь очкастого мальчика. «Чтобы ты знал, я могла сейчас в Америке быть! В Нью-Йорке шляться! На Монмартре с пацанами! А я все бросила для тебя! А ты мне что? Ты мне с Нигматуллиной уходишь на глазах!» Мальчик меланхолично заправляет очки за уши и говорит: «Монмартр в Париже. В Нью-Йорке — Манхэттен».
Трамвай бодро звенит и останавливается на Самарской площади, у фонтана, где уже нога в ногу бродят пары, готовятся к торжественному мероприятию, в которое их втравило областное управление ЗАГС. Свадебные фотографы пластаются по тротуарной плитке, ловят кадры.
Красивая белокурая невеста вздергивает нос идеальных пропорций и требует от жениха, чтобы он перестал, наконец, сутулиться. «У тебя на всех фотках спина колесом, стыдно смотреть, неужели нельзя один раз в жизни выпрямиться, неужели расправить плечи нельзя?» — «Да, но тогда меня никто не узнает». Белокурой невесте не до шуток, помилуйте, она внезапно и сильно колотит жениха точно в середину спины. Тот с рокотом недовольства распрямляется, но сугубо временно. Белокурая невеста гневается, шипит, и даже нос ее выглядит не так идеально.
Неподалеку невеста в многих метрах органзы, прекрасная пышка, изо всех сил веселится с яркими подругами: подруга в синем, подруга в красном, подруга в пестром и коротком. На подхвате стоит молчаливый строгий юноша, держит подносик с шампанским и бокалами для девочек. Девочки хохочут, вспоминают детали выкупа, росписи, и дегустируют самоотверженно. Строгий юноша оказывается женихом.
В ожидании свадебного министра и других официальных лиц все чаще хлопают шампанские пробки, трещит взрезаемый целлофан на коробках конфет; свадьбы со вкусом слегка кичатся породистой клубникой и черешней цвета стр-р-расти. Организаторы ходят, уткнувши носы в именные списки. Дети в парадных, чуть великоватых, одеждах носятся, падают, сбивая худые колени. Матери увлеченно беседуют, интимно сближая прически в парикмахерских укладках.
«А как мы приехали в ЗАГС и забыли цветы!» — «А как нужно было придумать ласковое слово на букву «р» и он сказал: религиозная!» — «А как Павел мыл руки шампанским, а Лизка потом лизала его пальцы!» — «А как Витька уронил кольцо!» — «А вот это, кстати, очень-очень плохая примета, это все равно, как парикмахеру уронить инструмент» — «Какой инструмент» — «Да любой, хоть расческу, хоть ножницы» — «Нет, ножницы нельзя ронять, а вот расческу — пожалуйста».
Лихо заруливает брачный кортеж исключительно из автомобилей отечественного производства. Гости свадьбы сумрачны, тихо переговариваются, завидев полицейский патруль, заметно сникают и стремительно занимают места для пассажиров. Невеста, похожая на хорошенький снопик тюля, залихватски присвистывает и достает пачку сигарет. Прикуривает, жмурится от удовольствия.
И тут подъезжает кабриолет в окружении стада мотоциклистов. Новобрачные в кабриолете прекрасны, байкеры в массе староваты, полноваты, но с сильным блеском в глазах. Невеста из кабриолета в простом платье из крученого кружева дает интервью журналистам местных каналов: жениться специально в день Петра и Февроньи (на самом деле, накануне) не планировали, вышло случайно, это определенно знак судьбы, а зовут их Игорь и Леся.
«Леся – это Олеся?» — прилежно уточняют журналисты, будто бы Лесей у нас принято называть еще и Ольгу, и Тамару и Инну с Ксюшей. И иногда – Степана.
Мама невесты Олеси, очень утонченная, очень нарядная, уточняет время, когда интервью выйдет в эфир и спешно сообщает гостям свадьбы. Посторонние невесты фотографируются на мотоциклах, гости тоже фотографируются. Чьи-то ребята вдруг появляются уже без шампанского, но с баклажкой пива, и шумно спорят о достоинствах того или иного мотоциклетного двигателя. Байкеры скучливо смотрят за Волгу.
Одна из невест выглядит как Дюймочовка, одета как Дюймовочка, говорит дюймовочкиным голосом, и не исключено, что и на самом деле Дюймовочкой и является. На ней короткое, выше колен, прямое платье и белые туфли без каблуков. Жених выше на две головы (как и требует сюжет).
Среди действующих молодых жен выделяются будущие – пригласили для участия в церемонии пары, только подавшие заявления для регистрации брака. Девушка в желтом платье и девушка в платье цвета старого золота чувствуют себя слегка неловко, потому что вокруг тихо вскипает, а местами уже кипит настоящее самарское свадебное веселье, до которого им еще есть срок.
«А вот говорят, дагестанцы барсуков сажают на капоты машин, когда женятся!» — «Ты, родная, края-то видишь? Не попутала ничего?» — «Да я просто, чего ты, типа, барсуки, прикольно же» — «Барсуков тебе, да? А игру в бобра не помнишь? Не сыграем, нет?»
Из очередного свадебного автомобиля гремит такая старая еще песня про младшего лейтенанта. «Младший лейтенант, мальчик молодой, я хочу потанцевать с тобо-о-о-й! Если бы ты знал женскую тоску по сильному плечу!» Стройная невеста в оригинальном платье с черными вставками увлеченно танцует, вскидывая попеременно руки и ноги, приятно посмотреть. Подружки невесты пляшут рядом, торжественно взлетают и опадают волосы трех российских цветов. И опять шампанское, шампанское, соломенного цвета волна грозит залить Самарскую площадь и идти дальше, поглощать город; город не против.
Но чу! Отставим бутылки. Довольно танцев. Организаторы предлагают новобрачным немедленно построиться в колонну по два и пройти к вечному огню для возложения цветов. Новобрачные, чуть помешкав, выстраиваются, будто бы собрались играть в «ручеек», и по команде начинают идти – сначала туда, потом левее, потом им вручают зонтики – простые белые зонтики, и только женихам, в чем сакральный смысл действа, не разобраться, но никто и не стремится. Свадьба ведь, свадьба! Самый долгожданный, самый банальный, самый важный, самый безжалостный, самый романтичный, самый проигрышный, самый памятный, самый взаимовежливый, самый счастливый сука в жизни день!
Пары под зонтиками шествуют непосредственно к памятнику Петру и Февронье, где уже ожидает свадебный министр социально-демографической и семейной политики Марина Антимонова, чтобы сказать поздравительную речь, и не дать забыть о 70-летии Победы, а может, никто и не забывал. И здорово сыграет духовой оркестр. И настоятель Храма Георгия Победоносца протоирей Георгий в сопровождении приходского хора проведет молебен. И взлетят шарики, много белых, а посередине — желтые, чтобы символизировать ромашки, и бронзовые Февронья с Петром будут лупить незрячие зенки на суету, взволнованных невест и белые зонты. А потом вручат анонсированные подарки, и снова захлопают пробки из-под шампанского, потому что ведь свадьба, свадьба! Банты, ленты, фата, цветы в петлицы, букеты в руках, трехъярусные торты, белые перчатки, два вида жаркого, брильянты в ушах, красная помада, золотые кольца, фотографии на память, память, память.
