Ученики школы-интерната для детей с ослабленным здоровьем добираются до места учебы пешком по проезжей части без тротуаров, идут километр, уворачиваясь от автомобилей, ранцы, мешки с вещами, сопровождающие бабушки и матери. Зимой мероприятие становится еще опаснее, так как дороги не чистят, накатанные колеи, двум машинам не разъехаться, шаг вправо, шаг влево – сугроб по пояс, прыжок на месте – сломанная нога, ослабленное здоровье, за заборами лают собаки сторожевых пород, или курят неизвестно что на заброшенном дачном участке довольные жизнью таджики.
Самара длинной своей стороной примыкает к Волге, в центре города это называется – набережная; набережная оборудована чугунной решеткой, пляжем и добротными скамейками на устойчивых ножках, но любая набережная заканчивается когда-нибудь. В Самаре вот тоже, тут-то и начинаются просеки. Я достаточно стара, чтобы помнить, как раньше здесь царили дачные участки и кооперативы – какой-то «Тимур и его команда», штакетник и детское воровство яблок. У моей тетки была прекрасная дача на седьмой просеке, а на девятой – размещался пионерский лагерь авиационного института, куда меня отправляли выстраиваться на линейку и поднимать еще красный флаг. Это был настоящий загород, вода для полива дважды в день, деревянные дома, крашеные зелененькой краской, подвязанные огуречные гряды и экспериментальная японская айва. А теперь тут город, дорогая земля, потому что Волга под боком. Виды, пляж, Жигулевские горы напротив, бриз и сосны. Здесь самые крутые коттеджи, например, резиденция губернатора и всех таких. Аккуратные разных архитектурных стилей строения за заборами – вот кружевной кованый, а вот трехметровый кирпичный. Собаки лают изнутри. Большие машины въезжают в гаражи. Тротуарная плитка на садовых дорожках. Туи. Вариант бюджетнее – таунхаусы барачного типа, довольно уродливые, но все равно дорого.
Среди роскошного новодела чуть грустят санатории-профилактории советского производства: огороженные территории, крепкие корпуса, зрелые плодовые и другие деревья, даже пруды с карпами, видела я там карпов. Хорошо у Волги.
Санаторная школа-интернат №9 предназначена для детей с ослабленным здоровьем. «Наша школа – единственное в городе государственное оздоровительное образовательное учреждение санаторного типа для детей, нуждающихся в длительном лечении. Мы находимся в районе с уникальным микроклиматом, созданным сосново-хвойными насаждениями и близостью Волги» — сообщает официальный сайт. В школе практикуют «оздоровительный режим», что предполагает «5-разовое полноценное бесплатное питание, ежедневную утреннюю зарядку, подвижные перемены, динамические паузы, спортивные секции; общежитие для детей, проживающих в отдаленных районах города, оборудованное благоустроенными спальнями».
Минсоцразвития определяет в школу детей-сирот и детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Из многодетных семей тоже определят. Вот у родителей Лакомкиных – восемь детей, младшему 11 месяцев, все живут в стандартной панельной «двушке», прямо папа-мама-восемь детей и – грузовик, только грузовика нет. А Лада Чурикова – сирота, её опекает бабушка, а мама умерла несколько лет назад – сахарный диабет, ампутировали ногу до середины бедра, потом еще выше, а потом она и умерла. И Катю воспитывает одна мама, приходится трудно, Кате хочется быть модной, а с деньгами плоховато, но мама старается.
У школы-интерната есть гимн. Он начинается словами: вперед, всегда вперед. «Стали в школе доброй традицией и ежедневная утренняя зарядка, утренние и вечерние пробежки на свежем воздухе, и полюбившиеся нашим ученикам закаливание водой контрастных температур», — и вот тут становится уже смешно. Насчет доброй традиции пробежек на свежем воздухе.
Интернат выстроен на первой линии девятой просеки, и попасть туда с ближайшей городской магистрали довольно затруднительно. Как происходит: родители везут детей до остановки Барбошина поляна (ранее – поляна Фрунзе), там следует совершить пересадку на автобус шестого маршрута, и ехать вниз, к реке. Вылезти на остановке АВТОШКОЛА, перейти дорогу и дальше — пешком, около километра реально непроходимого маршрута. Я вот не смогла пройти. А я не ребенок с нарушениями здоровья.
Однополосная дорога шириной не более пяти-шести метров ограничена с двух сторон заборами коттеджей. Самодельные вывески: бурение на воду, дизайнерский ремонт, почему-то «лучшие шубы Поволжья». Идешь по колее. Сзади автомобиль. Прыгаешь в сугроб. Пережидаешь опасность. Выпрыгиваешь обратно. Снова какое-то время идешь, и все заново. За плечами ранец, в руках сумки с какими-то вещами – заезжают-то на пять дней. А вот тут придется остановиться надолго, потому что грузный внедорожник разворачивается, заблокировав движение в обе стороны. Стоишь в сугробе, ждешь. Внедорожник проедет, виновато моргнет стоп-сигнал.
То, что в Самаре чистят две магистрали – Ново-Садовую и Московское шоссе, известно давно. Очистка от снега просек, вполне являющихся частью городского округа, должна осуществляться муниципалитетом «в штатном режиме»; на деле это происходит только тогда, когда администрация Промышленного района совершенно звереет от звонков родителей и заинтересованных лиц. Ну невозможно же подойти к школе! – кричат родители в мобильные телефоны. И тогда приезжает, наконец, трактор. И чистит. Или не приезжает. И не чистит. Или завтра снова идет снег. Такой уж город Самара, что зимой здесь часто идет снег.
Примечательно, что школа владеет микроавтобусом «газель». Преподавателей с верхней остановки (Барбошина поляна) он ежедневно забирает. Без пятнадцати восемь утра стоит и поджидает. Учеников не подвозит, не берет. Даже детские вещи отказывается подгрузить, не положено «газели» осуществлять перевозки такого рода.
Почему? Родителям вот тоже захотелось узнать. Уже пять лет узнают; разные вещи. В том числе от министерства дорог узнали, что тротуар на просеке организовать не представляется возможным из-за недостаточной ширины проезжей части, к которой с двух сторон примыкают частные дома. От министерства образования узнали, что школа не обязана развозить детей, если речь не идет о маршрутах между поселениями. Хранят папки с официальными ответами ведомств, имеющих отношения к вопросу. Сначала школьная администрация говорила, что «газель» – старая, своё отслужила, для перевозки детей непригодна. Родители послали запрос в областное управление ГИБДД, откуда пришел ответ, что транспорт годен до 2017 года включительно. В том числе и для перевозки детей. Правда, отметило управление ГИБДД, детям нужны специальные ремни. Закупите ремни и катайтесь на здоровье. Мы, ответило областное ГИБДД, абсолютно не против такого расклада. Родители говорят администрации: да мы сами купим ремни, давайте кататься. Администрация молчит. Административное молчание в лесной школе.
И да – региональное министерство образование официально ответило, что запросов на новый автобус для школы-интерната номер девять её директор (Сафиуллина Татьяна Юрьевна) в 2016 году не отправлял. Закончится 2017, когда еще в принципе можно катать детей на старушке-«газели», и все добродушно констатируют, что всё, срок вышел. А нового автобуса нет.
Каждый понедельник дети (нуждающиеся в длительном лечении!) топают по колено в снегах километр до школы, с рюкзаками, сменой одежды и бабушками. В половине восьмого еще темно, и это затрудняет и без того сложное движение. Неожиданно на пути просторная яма, вырытая для ремонта, очевидно, каких-то коммуникаций жителей нарядного коттеджа. Рядом с ямой – гора вспоротого чернозема. Слабые здоровьем дети на какую-то минуту замирают, потом: а) лезут через черноземную гору, б) ползут в сугробе, прижимаясь к кирпичам забора. Яма просуществует недолго, до вечера. Так не произойдет с отчего-то неразрешимой проблемой безопасной транспортировки детей. Лесная школа-интернат номер девять, в уникальном экологически чистом районе Самары, рядом Волга, через Волгу – Жигулевские горы.