ИНТЕРНАЦИОНАЛEAST

Известный самарский правозащитник Александр Лашманкин после нападения частично потерял память, но не утратил остроту ума и чувства юмора. На редакционной кухне он рассказал нам почему нужно учить английский, когда победит социализм и как правильно относиться к победе Путина.

— Что все-таки делать? К чему готовиться? По крайней мере, тем людям, для которых гражданские свободы (и все остальные!) важны?

— Я ни к чему не готовлюсь. Все идет, как идет.

-Я послушал Лейбграда, он на форуме говорил про акты гражданского неповиновения, это имеет смысл?

-Вся страна живет в состоянии гражданского неповиновения.

-Она всегда так жила. Тогда непонятно, о чем говорит Лейбград.

— Он предлагает отказаться от традиций, как всегда. От традиций, сформировавшихся здесь тысячелетиями, в том числе и от традиции сопротивления.

— А ты считаешь, что надо использовать традиции каким-то образом?

— А как их использовать или не использовать? Они есть, и люди действуют согласно их предписанию.

— А что ты имеешь в виду под таким сопротивлением?

— Всякие уклонения, саботаж.

— Это часть нашей традиционной культуры. Иван на печи и другие герои уклонения.

— Я об этом и говорю

-То есть ты считаешь, что это более

целесообразно, чем какие-то политические европейские формы протеста?

— Я не считаю, что это более целесообразно, я говорю, о чем говорит Лейбград. Он предлагает перейти к классическим европейским формам гражданского неповиновения. «Намеревался открыто изменить монаршему дому – перейти на сторону противника», как у Швейка. На это они пока не способны.

— Я так понимаю, ты особо ничего не ждешь, никаких иллюзий не питаешь, и готовиться к борьбе, актам гражданского неповиновения…

-Каким актам гражданского неповиновения?

— Как Лейбград, например?

— Он сказал какую-то формулу, а содержание формулы, какие величины надо сопоставлять?

— Мне кажется, что это основная проблема, потому что надо хотя бы чего-то внятно требовать…

— Ну, вот был акт гражданского неповиновения, когда сломали рамку на площади.

— Это с чучелом?

— Да. Там была драка с милицией, ну как драка… толкались… А какое еще может быть неповиновение открытое…

— Я не знаю, вопрос этот у меня открыт… Я вот сейчас часто слышу сравнения, что в Праге вышли студенты, построили баррикады, и случилась «бархатная революция». Но их не один Лейбград вышел… Их должно выйти достаточно много, чтобы это было хотя бы кем-то замечено.

— Ну, если выйдет десять тысяч поэтов…

-Даже если десять тысяч прозаиков выйдет…

— Да еще к ним десять тысяч прозаиков… Все впечатлятся. Задача Самары, и вообще провинции, в том, чтобы оттянуть на себя силы, занять местную власть, чтобы она не могла перебрасывать ресурсы в центр.

— Условно говоря, чтобы самарский ОМОН не отправился в Москву?

— Да. И больше ничего. Кстати говоря, все так сосредоточены на том, что происходит в Москве, что не замечают, что происходит в Питере.

— Ну, в Питере тоже заметили. Навальный туда поехал, и все сразу заметили.

— Потому что поехал Навальный. А без него, я думаю, там было бы то же самое, что и здесь. Следят не за событиями, а за персоной. Это медийное сознание и визуальное мышление.

— То есть ты думаешь, что это связано не с его личными качествами, а он просто медиафигура, которая…

— Он медиаидол и звезда.

— Насколько ты вообще считаешь, велика эта роль медиаидолов? Ведь у нас тоже до какой-то степени Миша Матвеев медийный герой.

— Когда визуальное мышление господствует, естественно, медиаидолы будут иметь большое значение.

— Действительно, если рассмотреть эту ситуацию, текстовики сейчас сильно проигрывают визуалам.

— Потому что их меньше.

— Нет, их не меньше.

— Я говорю про потребителей.

— А я имею в виду производителей. Условно говоря, изначально среди лидеров оппозиции самые «слушаемые» были Акунин и Парфенов, и Парфенов выиграл аудиторию у Акунина. Отчасти потому, что он «визуал», а Акунин «текстовик». И это очень символично, на мой взгляд, очень важно.

— Визуалами легче манипулировать. Если нет критического мышления, если нет рефлексии. Как можно визуально рефлексировать?

Видеокомментарий записывать в видеоблог?

— И вот сейчас в первом туре, в целом по стране, независимо даже от наличия на участках наблюдателей, дружинников, казаков и прочих, выиграет Путин, а в Москве и в Питере просто начнутся беспорядки.

— Начнутся. Некоторные социологи, например, считает, что беспорядки будут. Он не предполагал, что начнутся беспорядки после выборов в Думу, они полагали, что начнутся после выборов президента, а начались уже после выборов в Думу. Если экстраполировать ситуацию, то то, что начнется после выборов президента, это вообще будет что-то запредельное.

— И вполне возможно, что по историческому стечению случайностей все снова улетят в хаос.

— Да куда они улетят? Улетит один-другой, остальные останутся.

— Возглавят?

— Возглавят. Это будет кто угодно – Кудрин-Мудрин, структуры-то останутся.

— И рост тарифов в ЖКХ останется.

— Это, я думаю, может меняться, а вот базовые структуры все останутся.

— А что ты имеешь в виду под базовыми структурами?

— ЧОПы, полиции всякие, банды. Куда эти люди денутся? Разбегутся в разные стороны?

— Нет, они не разбегутся, мы просто обсуждали такой вариант. Условно говоря, один уже воевавший человек сказал мне, что если в России и будет гражданская война, то это будет война ЧОПов с чеченцами.

— Если тут пойдет война за собственность, то кто будет воевать? У кого будет оружие и возможность вести войну, тот и будет воевать.

— Оружие у них есть, и логика такая. Здесь просто речь идет о тех группах населения, у которых сконцентрировано большое количество огнестрела.

— Человек так и рассуждает. Вот они и будут между собой воевать… Воюя между собой, они такую разруху провоцируют, которая была примерно в 1919 году… И будет результат такой… Вся структура производства деградирует. Она и так уже деградировала, а тут последнее добьют. Плюс еще сейчас города не такие, как раньше: ЖКХ убери, и нет города. И все померли…

— Но это совсем уж пессимистичный сценарий.

— Все к этому идет, чтобы в говне захлебнуться…

— С другой стороны, если брать такую ситуацию, мы же все хотим типа «жить в Европе», может, наоборот, как-то это побыстрее пережить, и вот они приедут, эти самые французы или немцы, которые нас так любят и по большому счету уже здесь… Соберут остатки собственнности…

— Я изучал этот вопрос. Европа, это что такое? Это мыслительная конструкция, если мы начнем ее анализировать, утонем в куче важных, но мелких подробностей. Но почему мы думаем, что европейцам нужно что-то, кроме наших недр? Я недавно заинтересовался вопросом, хотел ли Наполеон освободить крестьян.

— Ну, это было 200 лет назад.

— Какая разница?

— Просто 200 лет назад и во Франции крестьяне по-другому жили.

— При Наполеоне крестьяне не были в крепостной зависимости.

— Конечно нет, мы же про Францию говорим .

— А в России были. И когда Наполеон шел, крестьяне ждали, что их освободят. А он говорил, вот, давайте слушайтесь своих бар и поставляйте фураж моей армии великой.

И «получил дубиной» народной войны. А если бы он освободил крестьян, дубина бы эта обрушилась не на французов, а на барскую спину. Потом Гитлер шел в Россию. Что сделал Гитлер? Колхозы сохранил. После этого получил партизанскую войну. И сейчас то же самое.

— Сейчас проблема в том, что земля, как угодья, мало кому нужна.

— Какая разница? Все зависит от того, что является основой экономики. И сейчас земля – основа экономики. Была почва – а сейчас недра.

— Ты говоришь про сельскохозяйственную основу экономики, но недра-то эти крестьянам не принадлежали никогда.

— Но они-то надеялись. Вопрос о собственности на землю даже при реформе 1861 года не был решен. Выяснилось, что если легитимно его решать – его нельзя решить. Помещики, как выяснилось, прав на землю не имели. Они получали, как феодальное ополчение, в обмен на военную службу. И когда вольность дворянство учредили, землю забыли передать дворянам в собственность. И это и были причины для пугачевского восстания. Вот вопрос в этом. И мы ждем от европейской буржуазии спасения. Мы его не получим от нее. От пролетариата, может быть.

— Где ты видишь пролетариев?

— Пролетариев-то я вижу, людей наемного труда.

— Ты считаешь, что это у нас все «работающие на дядю» люди, наверное, включая топ-менеджеров?

— Есть тонкости всякие, но топ-менеджеры это, конечно, не совсем пролетарии. Там есть разные определения…

— Это очень интересный вопрос, а есть вот, например, дизайнеры, которые сами на себя работают. Они пролетарии в твоем понимании?

— Как хочешь назови. Хоть унитарии.

— Я говорю тебе не про название, а про то, что ты в него вкладываешь некий определенный смысл..

— Я считаю, что это люди, которые живут за счет продажи своего конкретного труда рыночному субъекту, а не рынку в целом, а когда вот эти вот дизайнеры все-таки на рынке работают. Сами. Поэтому это все-таки не совсем то. Нужен интернационал какой-то европейский. Сейчас его нет.

— Хотя, казалось бы, предпосылки и информационные возможности для этого есть. Может, он не нужен?

— Я думаю, что он пока еще не возник. А вопрос его возникновения — это вопрос ближайшего времени. Он не должен быть только европейский. Должен быть интернационал в полном смысле этого слова.

— Фейсбук?

— Нет. Это подконтрольная рыночному лицу социальная сеть.

— Что делать приличному человеку в России, который хочет сохранить порядочность?

— А что я могу тебе сказать? У Солженицына спроси. Это он любил людей поучать.

— Я тебе не предлагаю поучать. Я предлагаю рассказать, условно говоря, о твоих планах.

— Лучше всего языки учить, и лучше начать с английского.

— Может, с китайского?

— Пусть Сечин учит китайский, а я буду учить английский.

— Зачем?

— Чтобы в оригинале хотя бы читать журнал по медиаисследованиям, или хотя бы Economist.

— Ты думаешь, что русскоязычные источники уже можно будет не читать?

— Нет, надо переводить. Почему бы и не переводить? Сейчас переводческой школы и самих переводчиков уже нет как таковых. Последний переводчик Чхартишвили превратился в непонятного гомункулуса Акунина.

— Все-таки про английский язык я не до конца понял. А зачем тебе читать в оригинале Economist?

— Потому что его нет в переводе. А еще лучше и писать на английском. Это способствует созданию Интернационала. Преодоление национальной ограниченности, вот что такое изучение языков. Человек, который знает только один язык, находится в его рамках, как в тюрьме сидит, по сути дела. И никто не мешал Толстому быть национальным писателем, хотя он знал три языка.

— Если не четыре.

— В этом и смысл. Начать преодоление с языкового барьера. Сейчас изучение иностранных языков популярно, девчонки итальянский, французский учат.

— А ты учишь?

— Английский. Кстати говоря, совет одного француза — преодолевать свою национальную ограниченность.

— Ты считаешь, это наша национальная специфика?

— Да. Национальная ограниченность и чванство, вроде «зачем мне учить какой-то английский, когда я великий русский».

— То есть масштабы России тебя не устраивают?

— А с кем здесь общаться, с Артяковым, с Филиповым? О чем? Или с Игуменовым при всем его добродушии?

— У тебя существует некая идеологическая база под этот Интернационал?

— Я думаю, она сейчас формируется.

— И какой она будет, нео-фрейдо-марксизм?

— Фрейдо-марксизм это уже отстреленная, по-моему, ступень.

— Мне кажется, у нас в обиходе сейчас часто употребляется. Сейчас и про Славоя Жижека стали много говорить в провинциальных гостиных.

— Ну, Жижек это вообще атас. Я его не читал, знаю только в пересказах.

— Я его читал и, честно говоря, не очень впечатлен, но это мое персональное отношение. Мне очень интересно, какова эта база, которая сейчас вырабатывается?

— Мы вступаем в новую ситуацию, из дисциплинарного общества попадаем в общество контроля за счет развития цифровых технологий. Это, с одной стороны, усиливает угнетение через его… когда система усложняется и становится более тонкой… настройку, с другой стороны, это дает и возможности тем силам, которые борются за свое освобождение. Смогут ли они овладеть этим инструментарием и защитить себя как минимум, а лучше ситуацию изменить – это вопрос.

— А что значит изменить ситуацию?

— Получить экономическую независимость.

— И снова строим социализм?

— Общественное производство подразумевает определенный порядок распределения, вот вам и социализм

— То есть все-таки социализм?

-Ну а как, если производство коллективное, а распределение индивидуальное? Основное противоречие никуда не снимается, оно только усиливается.

— Или все-таки марксизм?

— Марксизм это вообще непонятно что. Адамосмитизм.

— Ну, Адам Смит и Маркс, они же тоже в значительной степени экономисты и…

— Нет, Маркс — политик. Его сейчас пытаются воспринимать как экономиста в определённых кругах…

— Получается, что 100 с лишним лет прошло, когда вся ситуация в какой-то степени описана, а если брать Смита, то 250 лет. Каковы временные перспективы по созданию такого Интернационала?

— С учетом существования Интернета — несколько лет.

— То есть мы вступаем в эпоху очередных больших потрясений?

— Когда у нас закончились серьезные антиглобалисткие протесты, в 2003? В Генуе и потом в Гетеборге.

— Да, прошло уже 9 лет…

— Думаю, сейчас мы на пороге каких-то серьезных социальных движений. Новых. Они будут социально-политические. Но они возникнут не в Европе. Помнишь, был саммит в Рио в 92 году? Какими были бы его итоги, если бы в нем участвовала не РФ, а Советский Союз?

— Трудно предположить.

— Мы еще не до конца осознали, что такое разрушение СССР как социально-экономической общности, а не как империи, о которой говорит Дугин. И, кстати, нам «лепят» про империю, чтобы не думали о социально-экономическом значении в общемировом контексте. Мозги пудрить удобнее, чем разбираться. Если люди начнут разбираться, они поймут, что их, мягко говоря, обманывают. Постоянно. И то, что они воспринимают как реальность, есть конструкт людей более сведущих. Последний роман Пелевина об этом. «Snuff». Очень умная и смешная книга.

3 thoughts on “ИНТЕРНАЦИОНАЛEAST”

  1. Интересная писанина, только, порой, непонятно — чего Лашманкин лепит, а чего Сульдин. Хотя, это не суть-важно, в общем…

    Ответить
  2. Ощущение скупости ответов. Как будто Саша не хотел давать это интервью и ответы у него просто "выпытывали")))

    Ответить

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.