Крещенские купания: три коротких истории с эпилогом

В очередной раз, несмотря на запреты МЧС и смежных организаций совершать ритуальные омовения в крещенских купелях (слишком тонкий лед), самарский народ нырял в прорубь, начиная с заветной первой звезды. Не растерял энтузиазма он и к утру 19-го, когда на плохо замерзшую Волгу с опаской спустился корреспондент «Новой в Поволжье», чтобы оценить ситуацию с посконностью и присмотреться к православным.

Вот «дикую» прорубь близ бережка собственноручно облагораживают еловыми ветками супруги Коноваловы. Пока в одеждах, у каждого – большая спортивная сумка, полная полотенец, резиновых сланцев и термосов с чаем. Есть и специальный коврик, который не скользит. Первой скидывает пальто и многие кофты супруга Коновалова. Муж на подхвате. Пока жена совершает разминочные махи руками, он соглашается поговорить.

«Каждый год! Как на праздник! Мы ведь уже двадцать лет вместе! Двадцать лет! Недавно отмечали в ресторане. Пошли в японский. Дочь пригласили, сына. Я плакат распечатал: Коноваловым – двадцать! Дочь встала и говорит: а как это, столько лет, и с одним мужчиной? Наверное, говорит, тоскливо? Жена прямо расплакалась. Даже на улицу выбежала, в одной блузе. Долго ее искали. Так и не нашли. Домой пришла, конечно, но довольно поздно, не сказать – под утро».

Тем временем вероломная госпожа Коновалова «солдатиком» прыгает в прорубь, где молча и страшно окунается положенные три раза. Отмахиваясь от помощи супруга, ловко вспрыгивает на снег, лишь немного пообломав лед. Коврик и вправду не скользит. Мгновенно утираясь полотенцем, вороша ярко-рыжие мокрые волосы, успевает кое-что сказать.

«Я себе просто каждый год обещаю: вот если нырну, то потом могу три самых несуразных своих желания выполнить. В этот раз у меня их чуть больше. Желаний, я имею в виду».

Вот компания мужчин. Они игнорируют прорубь Коноваловых, украшенную елками, и направляются дальше, чуть не середину Волги, где опасно плещет вода в больших промоинах. Обходят дозором, внимательно изучают полыньи, окуная туда какие-то измерительные палки. Подойти к ним реально страшно, потому что кто знает этот лед. Вдруг проломится, вот и тони в воде, температура которой не может быть ниже нуля по определению, но где-то около. Через какое-то время возвращаются со своего фарватера, и нехотя бредут к Коноваловым, брезгливо оглядывая шумно отфыркивающегося главу семейства.

«Мы работаем в типографии, — отрывисто говорит один из мужчин, — на пятничной планерке дирекция предложила коллективу совершить традиционное омовение. Вот, взяли с собой фото- и видеотехнику. Отчитаемся. Плюс нужно еще в произвольной форме описать впечатления для корпоративного сайта».

Включает в смартфоне музыку, усиленную дополнительной миниатюрной колонкой в виде то ли курицы, то ли ежика. Смарфтон гремит старой солдатской песней «In the army now», поставленной по кругу.

Мужчины по-военному слаженно скидывают шерстяные брюки, скучноватые рубахи и свитера с высокими горлышками. Не мешкая и чеканя шаг, придвигаются к краю проруби. Двое сигают вниз без разговоров, третий трогает воду ногой и по-бабьи визжит.

«Толяныч, я уже веду съемку, — кричит на него оператор-любитель, — не позорься».

Очередная группа паломников состоит из хихикающих девушек. Нет, они не все будут нырять! Нет, они сопровождают Аньку. Из сердцевины девушек появляется Анька. Она вооружена банкой слабоалкогольного коктейля и совершает из нее большие глотки. Свободную руку она прижимает к основанию шеи, пока еще замотанной в шарф. Чуть сбивчиво тараторит.

«Все грехи с меня смоет господь, и мамку в деревне, и Ольку в садике, и долг Юрке, и аварию на Глинке, Вадькину женитьбу, Светкино увольнение, а также Иркино и Людкино…»

Допивает коктейль, сильным движением сминает банку в руке, и кидает от себя прочь. Алюминиевый легкий мусор гонится ветром вдоль каменного парапета.

«И это мне тоже, господи, прости», — бегло просит девушка и мигом снимает сапоги.

Таким образом пугаться избытка православного рвения у нормальных горожан не приходится; определенно жаль, что в дикую прорубь не пришли окунуться депутат Сивиркин и другие авторы (всего 16 человек, в том числе казачий атаман и чемпион мира по боксу) открытого письма региональному министру культуры. В открытом письме депутат Сивиркин сотоварищи требуют увольнения главного режиссера театра драмы Валерия Гришко за то, что он сыграл в фильме «Левиафан» архиерея. По мнению авторов письма, у Валерия Гришко получился не архиерей, а позор: «Образ, созданный этим деятелем, является циничной и грязной пародией на русский православный епископат, оскорбляет всех верующих людей и, по сути, есть не что иное, как фиглярское издевательство над российской властью и основной конфессией нашей страны — святым Православием».

А кроме проступка Валерия Гришко с ролью в «Левиафане», у нас все очень хорошо в Самаре, все гладко. Проруби кругом, все посконно. Бери да ныряй.

1 thought on “Крещенские купания: три коротких истории с эпилогом”

Leave a Comment

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.