Алгебра против гармонии

В этом месяце в рамках фестиваля «Белые ночи» в Перми состоится долгожданное личное знакомство Самары с детищем Марата Гельмана – «Культурным Альянсом». Много было скептицизма и подозрений вокруг затеи сделать культурной столицей какой-нибудь другой город, кроме Москвы. Тем не менее, спустя два года после самопровозглашения, «столичность» Перми стала общепризнанной. Более того, активность уральского города вызывает зависть у остальных регионов, будь она хоть трижды неудачна и не принята местными жителями.

Во время пресс-конференции «Дни самарской культуры в Перми», которая состоялась в «Арт-пропаганде» 2 июня, одна из журналисток спросила, что художники могут сделать, чтобы Самара стала культурной столицей? Джессика Альба сюда всё равно не приедет, но ведь кроме неё есть еще много интересных творческих личностей.

А что они могут сделать? Они могут только существовать. Город становится столицей не тогда, когда в нем живет президент, а когда президент объявляет место своего жительства столицей. То есть чтобы Самара стала культурной столицей, нужно а) чтобы кто-то объявил ее таковой; б) чтобы все остальные согласились с этим. Тут как с родиной Деда Мороза. А согласятся они, если бомбардировать их какими-нибудь разрозненными фактами. «Белые ночи» — это и есть гельмановские «разрозненные факты». Целостности у фестиваля нет – это фестиваль всего: белой магии, граффити, органных концертов, городов Поволжья и Кавказа, документального кино, книжной ярмарки, спорта, плюшевых медведей и т.п. И когда туристы понимают, что они, как в Москве, не успевают на все мероприятия сразу, вот тут и получается «столичный эффект» изобилия. Изобилие в Перми есть. Вопрос в качестве этого изобилия. Много сделано, чтобы распространить арток. Буквально насадить его. Выставки везде: в заброшенных фабриках, бывших детских поликлиниках, наконец, в грузовых контейнерах, установленных в центре города. Большая ставка делается пермскими культуртрегерами на стрит-арт. Он действительно представлен в Перми очень мощно. Иногда не понимаешь, это художника пригласили расписать забор или забор построили специально для росписи художника? Но очень и очень мало сделано в Перми для того, чтобы усерьёзнить восприятие современного искусства. В музее, сделанном из речного вокзала, проходили серьёзные выставки: «Русское бедное», «Видение», «Евангельский проект» и др. Но хорошее искусство — это музейная прерогатива, всё остальное – а это 90% – треш и угар, в котором тонет всякая попытка завести разговор на серьезные темы. Почему так?

Во-первых, культурную столицу делают совсем не художники, а менеджеры. Менеджеры работают не вглубь, а вширь. Им, как в знаменитом монологе А. Райкина, платят за «коликчество», а не за «какчество». Но, как говорит Ф. Энгельс, а ему вторят даже самарские культуртрегеры, «количество переходит в качество». Один из авторов концепции культурного развития Перми, Е.В. Зеленцова, на семинаре по креативной индустрии, который проходил в апреле прошлого года в Самаре, рассказала, как какой-то региональный руководитель сказал ей: «Нам нужно 2-3 художника мирового значения, а на остальных наплевать». На что она быстро высчитала ему: чтобы в городе было 2-3 художника мирового значения, нужно, чтобы в нем было 20-30 художников российского значения, 200-300 художников регионального значения, 2000-3000 просто хороших художников и 20-30 тыс. плохих художников. Тут в расчетах применяется закон больших чисел. Очень больших. То же с выставками. Если мы хотим, чтобы в городе было 2-3 отличные выставки, нам надо, чтобы было 20-30 средних выставок и 200-300 безобразных. Чтобы было 2-3 хороших галереи, надо 20-30 сносных и 200-300 художественных салонов «Мария». Вот и нагнетают в Пермь сотни однообразных поделок, дешевых артков, «прикольных» и «оху@нных»: муляжи и коллажи, которыми облепляют облупленную штукатурку старых фабрик с прогнившим полом. Мешают это всё с Полисским, палеонтологической выставкой «След мамонта» и фреской ZUK Сlub на здании бывшего военного командно-инженерного училища (ул. Окулова, 4 – очень советую). Смотрительницы Художественного музея привычно провожают посетителей мимо полотен Йорданса – наверх, к раскрученной Гельманом пермской деревянной скульптуре XVIII века (она этого заслуживает, но и Йорданс тоже). У культурных столиц и у закона больших чисел есть один недостаток: от переедания можно потерять чувство вкуса. Рано или поздно наступает момент, когда перестаешь отличать хорошее от дурного и ешь что дают. Начинаешь ориентироваться только на цифры.

Подход к произведениям искусства у арт-менеджеров икеевский: удобно, прикольно, не дорого, используются современные технологии. Когда тольяттинцу Александру Веревкину организаторы разрешают испачкать краской стены, пол и потолок – это не значит, что ему дают полную свободу, это значит, что им безразлично помещение, которое они ему предоставляют.

Другая причина «агрессивных продаж» М. Гельмана, и для чего вообще нужно объявлять Пермь культурной столицей, хотя она ею на самом деле не является и не чувствует себя таковой, – улучшение микроэкономической ситуации через увеличение потребления. Известно, что чем культурнее человек, тем больше он потребляет. Чем больше потребляют жители города, тем город развитее. Естественно, увеличивать нужно потребление не хлеба с молоком, а чего-нибудь из верхней части пирамиды потребностей А. Маслоу: гурмания, мода, эстетическое наслаждение. Собственно, в Перми была сделана ставка на стрит-арт и арток затем, чтобы любой гражданин подумал, что и он так сможет, сам начнет творить, глядишь, встанет на путь самоидентификации и купит айпод. Как известно, 90% пермяков ходит в трениках. Треники стоят дешево и носятся долго. Задача «Культурного Альянса» создать такие невыносимые условия, чтобы люди не смогли больше носить треники, а стали покупать скинни.

Даже выставка «Культурного Альянса» с участием в нем Самары, Твери (у которой, кстати сказать, одна из лучших экспозиций на выставке «Культурного Альянса»), Казани, Ульяновска, Уфы, Екатеринбурга, Нижнего Новгорода, Кирова нужны тут, только чтобы пристыдить пермяков и сказать: «Вот они покупают молескины, а ты почему нет?» Но пермяки на такие разговоры не ведутся и на выставки «Культурного Альянса» не ходят. «Ярмо с гремушками да бич», как говорится.

Но Самара не такая. Шестую ширяевскую биеннале современного искусства в 2009 году посетило более 500 человек, «Ночь в музее» в нынешнем году – более 2000. В Самаре на 1 художника российского значения приходится 10 художников местного значения и столько же средней руки. На три хорошие выставки – две плохие. На три хорошие галереи – три плохие. И хотя арт-институций у нас меньше, чем дней в неделе, на все мероприятия можно не успеть при всем желании. Самара пока еще не научилась считать – и, пока, слава богу. На вопрос из анекдота: какова вероятность, что Самара станет культурной столицей, мы отвечаем не «1 из 10» (городов, состоящих или претендующих на вступление в «Альянс»), а «50 на 50: либо станет, либо не станет».

Нет, у нас не всё идеально. Нам нужны привозные выставки! Много привозных выставок! А то мы скоро задохнемся в собственном! Нужна новая система художественного образования! Нужно много чего еще! Но не как в Перми, потому что меггинсы мы покупаем сами, нас не нужно заставлять.

Первым из самарцев выступил на «белых ночах» автор этой статьи.

В перформансе Сергея Баландина «Винил» принял участие сам Марат Гельман, начертивший на спине артиста таинственный знак.

Сергей Баландин

Активный участник арт-жизни Самары, постоянный гость Ширяевской биеннале, Московской биеннале молодого искусства «Стой, кто идёт?», осуществлял различные перформанс- и видеопроекты в Штутгарте (Германия), Гюмри (Армения), Потенце (Италия), Art Dvino Silo Complex (Литва).